Поэтому, а ещё из желания защищать родину, и я посвятила шесть лет жизни службе на передовой и сумела добиться второго ранга к двадцати семилетнему возрасту. Но это не только моя заслуга, всех успехов мне помогла добиться гладио «В»-класса, моя дорогая и верная Лиис. За меня, как за оружие редкого класса, начнётся настоящее соревнование, а кто-то может рискнуть пожелать обойти всех нечестными способами. Предстоящая оценка могла привлечь ко мне ненужное внимание, и я была не в состоянии ничего предпринять, даже если бы вдруг сумела сбежать из восточной башни.

– Заходите, дорогие, не бойтесь, – добродушно улыбнулся Алоис, разворачиваясь к нам в кресле.

Дикман встречал нас в гостиной, где обычно проводились тренировки. Он сидел за столом перед несколькими приборами. Оценку тоже проводили в башне, нас не собирались выпускать даже по такому важному для каждого гладио случая, хотя обычно этот момент проводился торжественно и в открытую, чтобы мастера пригляделись к своему будущему оружию. Сегодня тоже имелись зрители, и их состав заставил насторожиться. Присутствовали военные высоких рангов, мужчины и женщины, что давно установили связь со своими гладио. Среди них я знала каждого, но отметила Конрада Зана и младшего брата моего несостоявшегося жениха, Бруно Аденауэра. Мы с ним были в хороших отношениях, даже дружеских, и про себя я обрадовалась тому, что он жив и, кажется, здоров.

Нас пускали группами по десять гладио. Как и остальные присутствующие, Бруно присматривался к вошедшим в помещение. Лазурный взгляд равнодушно скользнул по моему лицу и направился дальше. Мысленно я вздохнула с облегчением, лишь при близком рассмотрении можно отметить схожесть моих глаз с глазами погибшей принцессы.

А вот Конрад смотрел только на меня, с дотошной внимательностью и совершенно неясным мне интересом. Если он убийца, зачем выдавать себя с головой? В конце концов, я стою перед лицом высших военных начальников и знати, могу указать на него пальцем, выдать много информации для подтверждения своей личности и обвинить его в убийстве. Конечно, подобный вариант ударит прежде всего по мне, лишит меня возможностей для манёвров. Произойти может всякое, а Зан отличается предусмотрительностью. Так может, я ошибаюсь на его счёт? Или так он пытается меня запутать? Ненавижу, когда чего-то не понимаю!

– Присаживайтесь, дорогие, – Алоис указал на выставленные для нас десяток стульев. – По очереди подходите ко мне, я проведу оценку.

Первой пошла встревоженная девчонка, моя соседка по комнате. Настоящая ундина из сказок с каре синих вьющихся волос, большими салатовыми глазами и сочными розовыми губами. Аура выдавала в ней силу. Многие поглядывали на неё с чисто мужским интересом. Вот только при внешней привлекательности и возможном потенциале она не могла похвастаться выдержкой. Временами я слышала её плач по ночам.

– Не бойся, Саша, это не больно, – Дикман взял дрожащую тонкую ручку девушки в свою и похлопал её по тыльной стороне ладони. – И не страшно, – подмигнул, принявшись прилаживать к её запястью металлический браслет с отходящими от него к стеклянному экрану проводами.

Оценка проводилась в три этапа измерения важных показателей, соотношение которых и определяло класс гладио. К сожалению, как-то повлиять на результаты не представлялось возможным. Я попыталась вымотать себя ночью, проводя одну трансформацию тела за другой, но сомневалась, что это повлияет на ёмкость резерва.

– «С»-класс, – обрадованно выдал Алоис, сверившись с результатом. – Стихия универсальна.