Но в тот момент в машине что-то неуловимо изменилось. Что-то склизкое, мерзкое чувствовалось в каждом его действии. И не зря.

Инга вошла в кабинет и поежилась от пристального взгляда. Женщина за пятьдесят окинула её оценивающим взглядом, задержавшись на полных, будто накачанных губах и груди, которую Инга упорно прятала под пиджаком, но он все равно не скрыл размер.

– И что вы хотели? – она скривила полные губы, обильно накрашенные ярко-красной помадой. – Опеку? Вы не слишком молоды?

– Мне двадцать три. Я подготовила документы. Посмотрите сами.

Аккуратно положила папку на стол и чуть подтолкнула. Плевать, что думает о ней эта старая курица, лишь бы Костик не поехал в приют. Она для этого сделает все возможное.

Женщина взяла и принялась медленно, будто издеваясь, изучать бумаги.

– Что ж, Инга Сергеевна, вы неплохо подготовились. Но есть нюансы. У вас нет постоянной работы, очень низкий доход. Формально у вас даже высшего образования пока нет.

– И что мне теперь делать? – голос сел.

– Я приму ваши документы, но не гарантирую, что вам удастся получить опеку ближайшее время. Возможно, через год, когда вы полностью встанете на ноги, вам отдадут Константина. А пока ему даже лучше будет в приюте.

И тут нервы сдали. Инга зло сняла с лица очки и рывком сунула в карман пиджака.

– Вы с ума сошли?! Как кому-то может быть лучше в приюте? Он не один, у него есть сестра. Я совершеннолетняя! Почему я не могу…

– Хватит! – рявкнула женщина, хлопнув ладонью по столу. – Какая-то мелкая пигалица с надутыми губами будет меня учить! Да кто тебе ребенка доверит?! Еще непонятно, чем ты там на самом деле в своей фирме занимаешься!

– Что?!

Тетка схватила телефонную трубку, нажала на какую-то кнопку и рявкнула:

– У нас тут буйная. Заберите!

Пара здоровенных охранников вышвырнула разъяренную Ингу на улицу. Ей ничего не оставалось, только слезы и надежда, что утром в машине ей показалось.

Вторая надежда в этот день не оправдалась. Дядя Боря, будь он трижды проклят, согласился помочь, но в обмен на маленькую услугу – стать его любовницей.

И вот, вымазанная в этом говне с ног до говори, Инга брела по городу неизвестно куда. Ей нужно было позвонить брату и сказать о том, что она не справилась. Ему не позволят вернуться домой. Потому что она не смогла наступить на свою гордость, подавить отвращение, не смогла ради него продать свое тело старому извращенцу. Вместо этого двинула ему по лицу и под гневное: “Я хотел по-хорошему. Теперь будет по-плохому, девочка!” – сбежала прочь.

Слабая. Отвратительная. Зачем она вообще живет в этом мире?

Медленно подошла к перилам моста. Обхватила их удивительно холодными для летней ночи пальцами и глянула вниз. А может это судьба? Ноги сами привели её на этот мост. Один шаг и все закончится. Костику она все равно уже не поможет, как не помогла и папе.

И как кстати в голове возникла популярная в интернете фраза выжившего самоубийцы:

“Когда летишь с моста, понимаешь, что все твои проблемы решаемы. Кроме одной. Ты уже летишь с моста”.

Инга почувствовала себя идиоткой и улыбнулась клубящейся внизу темноте. Нет, она не сдастся. Будет бороться, чтобы жить. Пока она жива у неё есть шанс преодолеть всё! Только полная дура может от него отказаться!

Не успела воспрянуть духом, как её схватили за плечо и с силой оттолкнули от пропасти:

– С ума сошла?! Ты что творишь?!

Инга больно ударилась попой о бетонное покрытие моста и зло глянула на обнаглевшего в край мужчину. Худощавый и жилистый, он нависал над ней как коршун, в серо-зеленых глазах безумный блеск и бесконечная злость.