Семья Сулеймановых меня раньше не волновала. Их престиж, богатство не трогало мою неискушенную душу. Я всегда свято верила, что мы с Давидом просто поженимся и просто будем счастливы вместе. Независимо от его родственников. Его работы и других обстоятельств.
Я ошиблась.
- Давид! Перестань!
Поднимаю руку и залепляю ему пощечину. Она получается звонкой. А на щеке остается характерный красный след. Но я готова ударить и снова. Если он попробует опять меня поцеловать. Если только попробует ко мне прикоснуться. Если только…
Но Давид словно понимает мою решимость. Делает шаг назад. А на лице опять каменная маска. И только глаза еще дурные. Блестят как звезды в темноте. И так сложно удержаться. Так сложно не скользнуть взглядом по твердым на вид губам. Губам, которые еще недавно так страстно и жадно меня целовали.
- Тест-Днк, Олеся, - бросает, уже уходя, - я жду. Мне нужно знать, чей это ребенок.
- Не твой! - кричу ему вслед.
Но он никак не реагирует. Скрывается за поворотом. А я остаюсь одна. Ежусь от внезапного холода в теплом коридоре больницы. Обнимаю себя за плечи и иду искать доктора. Выясняю, что за палату уже внесли деньги. И понятно кто. Даже спрашивать не надо.
Хочется снять остатки налички со своего счета и швырнуть пачку прямо в лицо Давида. А еще безумно хочется стереть с губ его поцелуй. Но больше всего хочется понять, зачем он так поступил. Зачем, черт возьми, меня поцеловал?!
11. Глава 11
Ночь провожу в больнице. Благо врач, седой мужчина в годах, разрешает. И даже слишком быстро соглашается пойти на уступки. А мне уже и здесь начинает мерещиться невидимая рука Давида. Похоже я схожу с ума. Мир не без добрых людей. И персонал больницы просто вошел в мое положение. Такое бывает. Не все продаются исключительно за деньги и связи.
Утром долго расспрашиваю врача. Но он лишь улыбается. Отмахивается от всех моих тревог. Говорит, что с маленькими детьми такое случается. Скачок температуры и вуаля. Потеря сознания еще не самое страшное. Ведь могли начаться судороги. Уверяет, что никаких последствий для организма ребенка не будет. И что мы вовремя привезли дочь сюда. В больницу.
- Кто это «мы»? - не могу удержаться от вопроса.
- Вы и отец ребенка.
Даже дар речи на секунду теряю. Откуда у мужчины такие мысли. Неужели Давид… Сердце бешено пускается вскачь. Но даже себе я боюсь признаться, как греет мысль, что Давид готов вот так принять моего ребенка. Только не стоит обольщаться. Ребенка может и готов, но не меня. Да я и сама не согласна. Ведь не согласна же?
- Произошло ошибка. Давид не отец моей дочери.
- Да? - удивляется врач, - а так и не скажешь. Семейное сходство на лицо.
Густо краснею. И так же стремительно бледнею. Если даже этому постороннему человеку так показалось. То, что же… Ладно. Не буду паниковать заранее. Со стороны оно всегда виднее. А сам Давид, возможно, и не обратил на такие мелочи внимание. Подумаешь глаза и ямочка. У миллиона детей это есть. Тоже мне родимое пятно на попе. Мы не в индийском кино.
- Вы ошиблись, – бормочу и поскорее сбегаю.
Возвращаюсь в палату к дочке. Да что ж так не складывается то последнее время? А все Давид виноват. Не встреться мы вновь. Не увидь он ребенка. И, главное, преспокойно жил без нас все это время. Горькая обида опять затапливает душу. Я так надеялась, что все уже отболело о нем. Но, похоже, мои мучения только начинаются. Ведь своим поцелуем он разбередил едва затянувшуюся рану.
Надо скорее сделать тест-Днк, который конечно же будет отрицательный. Уж я постараюсь. Прочитала в интернете. И даже срок за мошенничество не пугает. Пускай сначала докажут, что не они сами в лаборатории перепутали образцы.