Поэтому я и собиралась отказываться дальше от всех предложений. Мне самой было стыдно за свою наивность и доверчивость. А еще я не хотела порочить честь семьи, ведь это бы все равно всплыло после первой брачной ночи.

Пусть лучше бы все прозвали меня синим чулком, чем распутницей. А мое нежелание снова вступать в брак вполне бы объяснила сгоревшая метка.

«Бедняжка, она больше не может доверять мужчинам».

Так наверняка шептали бы за моей спиной, но я готова была вытерпеть слухи и чужую жалость. А еще, и в этом мне не хотелось признаваться даже самой себе, в случае брака я бы невольно сравнивала своего мужа с Дарианом. А такого уж точно не заслуживал ни один мужчина.

Да, к возвращению Черного Пламени я похоронила эмоции, спрятав их за скорлупой холодного безразличия. Но все пошло не так.

Когда Дариан прибыл, он тут же отправил мне весточку о том, что будет ждать меня в своем особняке.

Строчки, написанные резким угловатым почерком, не передавали его эмоции, там были лишь конкретные указания – время и место.

И я поехала.

Семейный экипаж довез меня до знакомого дома из светлого камня, всегда казавшегося мне слишком большим для одного человека. По ступеням крыльца я поднималась медленно, словно на собственную казнь.

Дариан ждал меня в гостиной. Несмотря на теплую погоду, камин весело трещал и язычки пламени отражались в сиреневых глазах, сейчас больше напоминавших кристаллы аметиста, такие же холодные и колючие.

– Нам нужно отменить свадьбу, – с порога выдохнула я заранее заготовленную фразу, и замерла.

Дариан сидел, вальяжно раскинувшись в кресле. Волосы растрепаны, рубашка расстегнута, обнажая темную поросль волос и выпуклые мышцы груди. В одной руке он держал бокал с золотистой жидкостью, другой подпирал голову.

– Согласен, – протянул он и его губы дрогнули в ухмылке.

– Хорошо, – я шумно сглотнула, с трудом сдерживая подступившие слезы.

Да, мне самой хотелось разорвать помолвку. Но в глубине души я надеялась, что Дариан начнет меня уговаривать на свадьбу. Будет просить прощения. Извинится, в конце концов. Но ничего этого не случилась. Метка и то время, которое мы провели вместе, ничего для него не значили.

Развернувшись, я собиралась уйти.

– Стой, Ханна, – скомандовал Дариан. – Куда ты собралась?

– Домой, – растерялась я, замерев на месте.

– Кажется, ты не совсем поняла, – Дариан постучал пальцами по подлокотнику кресла. – То, что метка сгорела, вовсе не означает то, что ты мне больше не нужна. Ты была моей истинной. И ты вполне сгодишься на роль моей любовницы. Кажется, у тебя это неплохо получается, хотя по виду и не скажешь…

Его слова заставили мои щеки покраснеть, но я все равно выпалила:

– Нет!

– Да, – отрезал Дариан. – Будешь приходить ко мне, когда я скажу, и делать то, что велю. Иначе все узнают о твоем позоре. Твоя семья отвернется от тебя, но ее все равно будут избегать в высшем свете. Вы станете изгоями. А если ты забеременеешь от меня, то так уж и быть, мы все-таки поженимся, чтобы мой наследник не родился бастардом.

Печальные воспоминания прошлого вовсе не способствовали спокойному сну. Так что я лежала, слушая мерное дыхание Дариана и пытаясь отогнать непрошенные слезы, чтобы не показывать ему свою слабость.

Будущее пугало. Пока что я не знала, что именно мне предпринять, чтобы никто не смог забрать у меня сына. И оставалось лишь плыть по течению, а также надеяться, что судьба сама подкинет приемлемый вариант.

Вскоре мне стало неудобно, но я не хотела разбудить Дариана. Так и лежала, даже не шевелясь, пока малыш не пнул меня особо чувствительно, и мне не понадобилось в уборную.