Да мы же жили с ним душа в душу после этого целых три года! Мы ложились в одну постель, где у нас все было просто прекрасно…

Значит, измене Сотникова было не несколько месяцев… а лет… Боже, как же теперь мне с этим жить?

– Я думал, что расстояние и время все исправят. Что я забуду. Но как только она вернулась, все началось снова… И еще круче, чем три года назад.

Каждое слово падало мне в душу огромным неподъемным булыжником. Как жить с этой тяжестью дальше… как дышать, зная, что меня так отвратительно растоптали и унизили… Как мне вообще не умереть прямо сейчас?

– Я виноват… да, Ира. Я – виноват, – продолжил Сотников, вновь отпив из бутылки коньяка.

Я уже застыла, и только могла что надсадно пытаться вобрать в себя хоть порцию кислорода, что мне не всегда удавалось. А Юра добивал и добивал:

– Но лишь в том, что полюбил другую и не сказал тебе сразу. А за то, что к тебе больше нет чувств, просить прощения не стану. Такое случается.

Как у него все ладно выходило. За это извинюсь, за остальное – нет. Ну просто невинный агнец, которого привели на заклание его же собственные чувства.

– Ты не только полюбил другую, Сотников. Ты сначала ее попробовал, умолчал о том, что трахнул дочь моей подруги, а потом, когда ваши чувства разгорелись в пламя, ты продолжал надкусывать и надкусывать запретный плод. И уж прости, но я не верю в то, что ты бы признался сразу после этого праздника. Могу поспорить – тебе даже нравится все, что происходит.

Я брала эти вещи из головы. Юра не был тем человеком, которому постоянно требовались какие-то спецэффекты в отношениях. Но кто сказал, что у него не поменялись вкусы с возрастом? Может, чем старше он становился, тем больше хотелось остринки и перчинки?

– Ты говоришь мне это потому, что обижена. И ты в своем праве, Ира. Забудем про то, как мерзко ты поступила, когда устроила этот концерт…

Он не договорил, когда я подскочила к мужу, размахнулась и выписала ему пощечину. Пусть даже не думает о том, что может переложить с больной головы на здоровую! Я не позволю сейчас выливать мне на голову помои в попытке себя обелить!

– Принимается, – кивнул Сотников, ухмыльнувшись. – Честно говоря, я думал, что это случится раньше.

Отставив бутылку, Юра поднялся и прошелся по номеру, заложив руки в карманы брюк. Я невольно отметила про себя тот факт, что Сотников в свои сорок восемь был еще весьма привлекателен. Он не пренебрегал спортзалом, носил весьма модные вещи, подходящие по возрасту. Юра был очень хорош собой, и я частенько ловила заинтересованные взгляды других женщин, направленные в его сторону.

Только этим самым женщинам было никак не двадцать с хвостиком!

– Все, Ириш… Давай оставим случившееся позади. Мы взрослые осознанные люди, у нас еще очень много всего будет в жизни…

Я невольно рассмеялась, хотя мне было не до веселья. Сотников будто бы пытался меня уговорить, что я еще не очень стара и успею хлебнуть счастья.

– Я планирую подать на развод сразу, как только мы вернемся в город. Или сделай это сама, если тебе так будет комфортнее. Попранное самолюбие ведь никто не отменял.