- Какого черта ты делала у меня в спальне?! Я был пьян!

А вот на этот вопрос у меня нет вменяемого ответа. Я просто беспомощно смотрела на него, закусив губу. Стыдно? Да. Жалею? Нет. Я повторила бы это снова, если бы могла.

- Пожалуйста, отпусти меня, мне больно, - повторяю беспомощно, опуская взгляд.

Хватает рукой за затылок и гонит меня к кровати, швыряет на матрас и чеканит каждое слово:

- Прибери здесь, а потом у тебя есть ровно час для того, чтобы привести себя в порядок. Мы едем к гинекологу.

Поднимаю злой взгляд на него с кровати, думая, как бы так и ответить ему, и остаться в живых.

К гинекологу значит. Избавиться от того, что он даже не знает, сделал ли. Хозяин - барин.

С остервенением рванула простынь на себя, закуталась в неё как в тогу, и вышла из его комнаты.

Вернулась к себе, распахнула настежь окна, делая глубокий вдох и выдох. Смотрю на ещё спящий город, а голова гудит. Хочется спать и плакать. А ещё обнять подушку и осознать, что произошло.

Опять задаюсь вопросом, как можно одновременно быть таким холодным и таким нереально горячим. Ночью, когда он целовал и обнимал, когда прижимал к себе, он был совершенно другим. Но как через стену льда пробиться снова к моему ночному любовнику? Не знаю.

Нужно сделать то, что он говорит. Собраться и поехать к врачу. Хотя послать его к черту и запереться в комнате тоже огромный соблазн. Так поступила бы девочка. А я уже не девочка. А женщина, которая должна нести ответственность за последствия своих поступков.

Ровно через час я вышла из своей комнаты. В романтичном летнем платье, с небрежным хвостом и сумочкой в руках.

Молчу, смотрю на него, ожидая дальнейших указаний.

7. 7 глава

Алексей

Ушла.  Спасла свою тонкую шею от моих трясущихся рук. Конченая идиотка! Я подавил звериный рев, и второй раз ударил кулаком в дверь. Задрожала, но не поддалась, хотя мне казалось, что рухнет под силой моего удара.

Метнул взбешенный взгляд на кровать. Две подушки одиноко валялись в центре.  Глаза пытливо ищут следы нашего безумия. А я отчаянно клянчу у своего подсознания ответы на миллион вопросов, которые долбятся  словно дятлы в голове – противно и настырно.

Я сошел с ума, если взял её здесь, в стенах квартиры, где жил столько лет. Чем я думал? Да ничем! Потому что не мог предположить себе такого вопиющего случая. Василиса своим присутствием в этих стенах выбила из под ног почву. Ничего не помню. Тру пальцами виски, расхаживая по комнате. Неужели я позволил себе глупым подростковым несбывшимся фантазиям воплотиться в реальность через её дочь? Нет. Это невозможно. С первой минуты, как только девушка свалилась мне, как ком на голову, испытывал жуткую неприязнь.

 Увидев копию Инны, дёрнулся и вжался всем телом в кресло. Это словно наказание. И это происходит со мной. Всё, что я столько лет пытался изгнать из своей памяти, ожило и заиграло с новой силой. Мне было проще отослать Василису в закрытую школу, чтобы дать себе время прийти в себя. Пришел. Смог уговорить себя, что просто обязан сделать то, что меня просили родители этой сироты.  Инны больше нет. Что я чувствовал? Пустоту, которая образовалась много лет назад.

В день, когда Василиса переступила порог моего кабинета, стал судным днём. Я долго молчал, а она сидела напротив и небрежно листала ленту в инстаграм. Похожа на мать, но в тоже время совершенно другая. Более кукольная и грациозная. И мне показалось, что в мой дом попал юный и кроткий ребенок, которому нужна поддержка. Но стоило этому нежному цветку открыть ротик, понял: Армагеддона не избежать. И первая неделя в новой школе стала сложным испытанием для моих нервов. Споры, вспышки гнева и дерзкого поведения Василисы быстро привели меня к одному верному решению: с глаз долой.