В общем она так и не решилась отменить свадьбу, поэтому сейчас торжество было в самом разгаре.

7. Глава 7

Гости переместились в большой белый шатёр, за круглые столики, накрытые белоснежными скатертями с салфетками всё того же нежного цвета пыльной розы. И только у молодожёнов стол был прямоугольный. Точнее, не просто стол, а президиум, красиво декорированный букетами. А у них за спиной разместилась другая арка с их именами, выведенными изящным вычурным шрифтом и соединёнными союзом «и».

Глеб и Илана. Муж и жена. Неужели это на самом деле всего лишь формальность? Слова на арке и на бумаге. Деловой договор, который Илана осознанно подписала. Потому что у неё не хватило смелости разрушить в прах родительские ожидания. Потому что она испугалась чужих пересудов по поводу их неудавшейся свадьбы. И потому что всё-таки упёрто надеялась вдохнуть чувства и эмоции в этот «безответный» брак.

Теперь отступать некуда, и жаловаться нет смысл. Ведь у неё был шанс отказаться.

Даже не так. У неё было бесконечное множество таких шансов. Но она выбрала один, абсолютно не тот — находиться рядом с Глебом, причём не просто так, а на самых законных, скреплённых клятвами и штампами основаниях.

Вот и имела сейчас, что желала: Глеб сидел на соседнем стуле, и всё как будто опять налаживалось. Время от времени он к ней обращался, что-то говорил, пусть и совсем незначительное, не дожидаясь официанта, подкладывал еду Илане в тарелку, словно видя в этом своё главное предназначение, подливал вина в бокал. Но чаще себе. А вот к еде почти не притрагивался.

— А ты сам почему не ешь? — когда он в очередной раз подсунул ей под нос блюдо с закусками, поинтересовалась Илана. — Давай я тебе что-нибудь положу.

— Мне… — повторил Глеб, благостно улыбнувшись и мотнув головой, — не надо. Как-то не хочется. Знаешь, кусок в горло не лезет. Похоже, от счастья. — Он опять ухватился за бокал, который почти не выпускал из руки, салютнул им, произнёс, запинаясь: — Тебе тоже… его желаю. По полной.

— Тогда хотя бы не пей столько, — прошептала Илана, стараясь, чтобы никто больше не услышал. — Ещё же первый танец.

— Ну да, точно, — подтвердил он. — Согласно сценарию. — И, всё-таки отхлебнув чуть-чуть напоследок, показательно вернул бокал на стол. — Хорошо. Как скажешь… дорогая. — Потом обвёл мутноватым взглядом шатёр, гостей за столами, не остановившись ни на ком конкретно, и опять обратился к Илане: — И когда это наконец произойдёт? Что-то я запамятовал? Хотелось бы побыстрее… отстреляться. Не всем нравится роль цирковой обезьянки. Даже красиво наряженной.

Он так и будет теперь её донимать бесконечными подколками? Или он действительно просто не способен по-другому? Такой надёжный, порядочный, умный, ответственный и серьёзный. В бизнесе. А как же жизнь?

И если сейчас Глеб и с танцем устроит такое же представление, как с первым супружеским поцелуем? Он же не обезьянка, чтобы выступать на потеху публике. Так, может, отказаться от него заранее? Подойти к ведущему и сказать…

Нет, всё-таки Илана опоздала. Она даже подняться не успела, как ведущий восторженно объявил:

— А теперь пришло время для танца наших молодожёнов. Но первым… — он выдержал эффектную паузу. — Первым с невестой танцует самый главный мужчина в её жизни. В предыдущей жизни, — улыбнувшись, со значением поправился он. — И это, конечно, её папа.

Так и было задумано. И, наверное, это и являлось сейчас самым уместным и нужным, опять придавшим уверенности и сил. Хотя папа тоже волновался, и они даже сбились один раз. Но всё равно рядом с ним Илана вновь почувствовала себя надёжно и защищённо.