Марина пришла домой уставшая, голодная и совершенно соскучившаяся по безумному Максу. Встреча сегодня не состоялась, и это заставляло нервничать, предполагая то ли затишье перед бурей, то ли окончание осады.

Бокал красного вина слишком мягко лег на пустой желудок, несколько ломтиков сыра с медом ситуацию не спасли. Марина налила еще один и включила ноутбук, вошла в программу через удаленный доступ и не поверила своим глазам. Поглощенный работой художник все еще был там. Она залпом осушила почти полный бокал.

«Нет, я туда не пойду», – думала Марина, накидывая плащ прямо поверх черного трикотажного платья, в котором ходила только дома. Оно слишком сильно обтягивало фигуру, женщина не приветствовала такой вызывающей одежды в офисе, хоть сотрудниц и не ругала.

Чуть подогретая вином кровь струилась под бледной кожей и заставляла двигаться быстрее, запирая квартиру.

«Садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения – это скандал. Штраф. Отобранные права», – думала она, нажимая на педаль газа.

Машина сорвалась с места и устремилась к будущему ресторану, владелица которого упорно рисковала своей жизнью и репутацией.

Когда женщина припарковалась на узкой пустынной улице, её охватила легкая паника. Вино стремительно выветривалось из головы – страх занимал место легкости и внезапно вспыхнувшего желания встретиться. Какую причину придумать, чтобы не показаться смешной?

Марина в панике шарила взглядом по салону. Папка. Красная папка с документами. Отлично! Она просто проезжала мимо и решила завести документы. Завтра придет руководитель строительства – они ему очень пригодятся. Да! Идеально.

Только войдя внутрь кафе и встретившись с удивленным взглядом Максима Кравцова, Марина поняла, что за окном двенадцать часов ночи и её предлог – полный бред, в который не поверит и пятилетний ребенок.

– Марина? – Макс обернулся и замер с карандашом в руках. – Что ты здесь делаешь?

– Я… – она на секунду замолчала, пытаясь быстро сообразить новое оправдание, но безуспешно. – Документы принесла, – женщина махнула красной папкой и бросила её на стол, где несколько дней назад они подписывали контракт.

Максим чуть нахмурился, явно сомневаясь в разумности своего нанимателя. Ехать одной с документами на стройку, где все равно никого нет? Марина хорошо видела всё его недоумение. Художник стоял в хорошо освещенной части ресторана – свет нескольких ламп был направлен на стену, рабочую зону и на него. Женщина же замерла в полумраке, украдкой теребя рукой пуговку на плаще. Впавшая из прически прядь щекотала щеку и шею. Где-то на фоне тихо, почти неслышно играло радио.

– А ты почему не дома? Рабочий день давно закончился.

– Я работаю тогда, когда мне удобно. Днем здесь слишком много людей, шумно и пыльно. Лучше рисуется по ночам, – ответил Максим, чуть прищурив глаза, словно пытался рассмотреть её, но не мог. Ему это не нравилось. – К краскам приступлю, как только они прекратят пылить. Обещали завтра-послезавтра.

– Хорошо, можно посмотреть?

Она, осторожно ступая по шуршащим газетам, вошла в круг света и посмотрела на стену. Пока вырисовывались только заборы и ветви сирени, набросанные схематично.

– Кажется, будет красиво, – Марина улыбалась, рассматривая едва заметный рисунок.

Здесь радио было слышно лучше. Играла приятная мелодия, кажется, какой-то итальянец спел ее много лет назад и стал великим. Внезапно она стала громче. Марина обернулась.

– Оформление ресторана должно быть таким же совершенным, как его хозяйка. Потанцуем? – он поднялся и посмотрел на изучающую его рисунки женщину. Взгляды как-то сами собой пересеклись. Макс сделал шаг вперед и протянул руку. – Давай, здесь все равно никого нет.