- Ты мне льстишь, что ли? – спросил у дурехи, занося руку над её головой.

Она аж сжалась вся, втянув голову в плечи и зажмурилась. Я лишь погладить хотел. Что, собственно, и сделал, наблюдая, что она дальше выдаст.

Она открыла один глаз, с удивлением глядя на меня.

- Убийство отменяется?

- А ты что, суицидница? Оригинально, блять! Это и есть твой план? Своим длинным языком, пробить дорогу в ад?

- Как вариант, - фыркнула, снова осмелев. – Бамц, и отмучилась.

- Иди сюда, - сел на диван, показывая ей на свои колени. – Мучить не буду.

- Пардоньте, Игнат Александрыч, но я воздержусь, - покачала отрицательно головой. - Сначала женщину ужинают, потом танцуют. Стыдно не знать элементарных вещей. С утра не ела. Хотите, чтобы я под Вами, богу душу отдала?

Ехидна. Но тут она, кстати, права. Оплошал. По ресторанам я с девками не хожу. Привык, приступать сразу к делу, без всяких церемоний.

У меня даже постоянной любовницы нет. На хер надо?! Сразу начинают мозг выносить своими бреднями о далеко идущих планах.

Придется еще потерпеть, не привыкать. Хотя, яйца скоро задымятся. Скорей бы оттрахать эту нахалку и успокоиться. А начнет опять дерзить, я ей ротик найду, чем заткнуть.

- Шуруй, давай, на кухню. Будет тебе, ужин, - махнул рукой в сторону нужного, в данный момент, помещения.

Обычно там правит домработница Елена Геннадьевна. Жратва в холодильнике должна быть. А разогреть, не составит труда.

- А шампанское? – сев за высокий барный стул, подала голос Солька.

- Женский алкоголизм неизлечим, - с неодобрением заметил я.

- Пфф, во избежание душевных травм на почве неудачного сексуально опыта, лучше Вам, Игнат Александрыч, расщедриться на шампанское для дамы.

- Что-то я у тебя особых душевных травм не заметил, после сегодняшнего утра, - подошел к ней сзади, обняв за талию и прикусил пульсирующую жилку на шее. – Кончала, как мартовская кошка. И сейчас уже, зуб даю, трусы намокли.

- У Вас, может и взмокли, а у меня сухо, как в Сахаре, - дернулась, пытаясь вырваться.

- Проверим? – прикусил мочку уха, и сжав руками зачетные сиськи.

Аккурат, вмещаются в мои ладони. Без силикона, натур продукт. Точно, покусаю.

Увлекся, забыв напрочь, зачем мы сюда явились. Но надсадный вопль Солькиного желудка, вернул меня на грешную землю.

- Слышали? В Вашу честь песнь звучит, - хихикает, зараза.

Нехотя отстранился, поправляя стояк в штанах.

Что за на хрен? Раньше как? пришел, увидел, победил. С этой же кулемой цацкаюсь, как будто заняться больше нечем.

- Хватит выкать, Солька. Считай, больше неподчиненная моя. Твое увольнение не за горами, - прошел к гигантскому холодильнику, чтобы посмотреть запасы.

Так, что тут у нас? Жаркое? Отлично. Достал контейнер, разложил по тарелкам и засунул в микроволновку.

- На брудершафт не пили, - вот же, неугомонная.

Кто о чем? А она о выпивке.

- И с работы я не желаю увольняться, понятно?

- Ты мне тут голос не повышай. На, вот, - налил ей бокал белого вина. – Брудершафт, как ты и хотела.

- Чего бы я действительно хотела, Вам лучше не знать, - выдала она, залпом выпивая вино до дна.

- Ага, тоже мне, секрет. Ясен перец, чего ты хотела, - осушил и я свой бокал с виски.

Подтянул её к себе и засосал сладкий ротик, пока еще чего-нибудь не ляпнула.

Не сопротивляясь, она приоткрыла губы, пропуская мой язык. А дальше, произошло нечто странное. Сидит статуей, почти не дышит и никак не реагирует. Я и губки ей пососал и язык. Ничего. Не сопротивляется, но и не отвечает.

Не пойму? То ли реально целоваться не умеет, то ли нарочно, под неумеху косит? Еще утром, мне показался странным наш поцелуй. Но тогда я пёр напролом, сминал, захватывал, не обращая внимание на такие мелочи.