Кроме того, зачем её искать? Почему она не сообщила своему жениху о том, что уехала незнамо куда? Вдруг он какой-нибудь маньяк-садист-нехороший человек?

В моей голове начали проноситься картинки из триллеров. Вот жених гоняется за Мариной с топором. Вот она бежит от него. Всё это под зловещую музыку. 

— Н-да, не повезло Маринке с ухажером, — подытожила я.

— Это точно, — кивнула Галя, смяв пустой стаканчик из-под кофе. — Ну что, поищем её? Без особого фанатизма, чисто ради интереса. 

Кажется, она всё для себя решила.

Я подумала-подумала.

Хм, если чудить, то вдвоем.

Если найдем пропажу, то узнаем, почему она ушла. Если просто поругались — сдадим жениху.

Не найдем — ничего не потеряем.

К тому же, кошелек вернуть не помешает. За тысячу евро или «спасибо», но меня бы порадовало, если бы кто-то побеспокоился о моих скидочных картах.

В общем, спустя полчаса мы терроризировали несчастную девочку-администратора хостела, которая толком не проснулась. 

— Вы не видели эту девушку? — разложили перед ней снимки. 

— Вроде она ночевала тут пару дней назад, — администратор зевнула, — но куда съехала — да откуда мне знать? Телефона не оставила.

Наш запал резко кончился. Я продлила койку ещё на сутки, заперла чемодан в кладовой, и мы с Галей выползли на жаркую, летнюю улицу.

— Ну, не судьба обогатиться, — сказала, пожав плечами.

— Ага, — согласилась Галя безрадостно. — Придется вернуть десятку. Жаль, я с ней уже сроднилась. Куда пойдем?

— Куда скажешь. Веди меня, Сусанин.

В итоге было решено отправиться на Красную площадь. Ну, потому что Красная площадь — это классика прогулок по Москве. Заодно заскочим в ЦУМ, где можно позырить на дорогущие шмотки.

Вы знали, что там бывают платья по два миллиона рублей?

Миллиона! 

Из чего оно сделано, что стоит таких денег?

Я считаю, что это платье должно стройнить на три размера, а заодно подметать квартиру и мыть посуду.

Короче говоря, следующие два часа мы с Галей залипали на одежду, которую никогда не сможем себе позволить. Джинсы за двести тысяч, сумки из кожи аллигатора за сто пятьдесят.

А потом я увидела их.

Туфли моей мечты.

Есть у меня слабость: я падка на красивую обувь. Кеды или кроссовки, босоножки или ботильоны — не столь важно. Родители периодически порываются выкинуть мои запасы — всего-то девятнадцать пар, — но мы с ботиночками держим позиции.

А тут они…

На высоченном каблуке, из лакированной красной кожи. С ремешком, который крепится на лодыжке.

Да и цена… всего-то двадцать тысяч.

Нет, конечно, для бедной студентки — это гигантская сумма. Но по сравнению с тем, что мы видели до этого, — сущие копейки.

— Если мы найдем Маринку, я куплю вас, — пообещала туфлям.

— Зачем они тебе? — удивилась Галя. — Обычные какие-то. Вот эти куда прикольнее, — она ткнула ногтем в галоши на тракторной подошве.

— НЕ ТРОГАЙТЕ ОБУВЬ!!! — взвизгнула откуда-то из-за угла девушка-консультант.

— Пойдем, пока нас не заставили за них платить, — я потянула Галю на выход.

— А что, разве я не могу померить туфли?! — бухтела Галя. — Что за дискриминация? Они считают меня нищей? Да я им сейчас покажу!

— Галя, ты и так нищая, — пыталась я вразумить её, — ты снимаешь койку за триста рублей.

— Ерунда. Пусти!

Впрочем, стоило нам оказаться за пределами магазина, как она успокоилась.

— Не очень-то и хотелось покупать эту безвкусицу, — дернула плечом.  

— А вот мне хотелось бы, — огорченно глянула на красные туфли.

Мозг стал работать в три раза активнее.

Думай, Дроздова, как тебе найти потерю и всучить её жениху.

Моё внимание привлек парень, который пытался сфотографировать девушку возле витрины с шубами по цене самолета.