Луиза засмеялась, отчего ребенок тут же заорал. Луиза всхлипнула.

– Я понимаю, это чистой воды эгоизм, но мне ужасно хочется с тобой повидаться, – сказала она. – Пора тебе познакомиться с моей малышкой. Тебя слишком долго не было, Кларк.

– Я и сама хочу увидеть ее личико. – Я проводила взглядом Эмпайр-стейт-билдинг, мелькнувший за окном, когда мы пронеслись по мосту. – Просто как-то странно возвращаться.

– Ничего странного, – возразила Луиза. – Ты в наши края, конечно, давно не наведывалась, но раз у тебя теперь есть виза и Алекс, вряд ли тебя остановят на таможне и не выпустят из Англии.

– Алекс у меня есть, но он еще не знаком с моей мамашей, – мрачно сказала я. – А отец, по-моему, собирается связать меня садовым шлангом и запереть в сарае.

– Он может, – признала Луиза. – Да и я могу. Я по тебе ужасно соскучилась.

– Я по тебе тоже, – сказала я, сгорая от стыда за то, что это абсолютная неправда.

Я скучала по Луизе, честное слово, но я скучала по прежней Луизе. Мне не хватало наших пятничных посиделок за бутылочкой вина и ее звонков во время показа «Аббатства Даунтаун» – она пересказывала мне серии, которые еще не вышли в Америке. Никто не умеет так тонко разбирать по косточкам исторические драмы, как Луиза. Но сейчас все изменилось. У нее настоящий живой младенец, а мне с нашим бешеным ритмом жизни не найти и пяти минут, чтобы всласть похандрить о былом. Работа, свадьба, которую я еще даже не начинала планировать, попытки не дать Дженни выпить все спиртное в Нью-Йорке, а себе – одеваться по-взрослому, – я буквально разрывалась и с трудом находила время даже на сон.

И мне было не до детей. Более того, я даже не представляла, а когда мне будет до них дело. Когда у Луизы появилась Грейс, общаться с ней стало сложнее. Иногда мы говорили только о ребенке. Конечно, в жизни Луизы это отныне самое важное, но как-то глупо теперь жаловаться подруге на похмелье или цены на сумки, когда она должна нести ответственность за жизнь человечка. Я-то и о сумке не могу позаботиться, думала я, поглаживая любимую и до неприличия истрепанную «Марк Джейкобс» со всей нежностью, которая досталась бы моему первенцу. Которым она для меня и была.

– Вот увидишь, все будет прекрасно, – уверяла Луиза. – Конечно, твоя мать поворчит пару дней, зато отец будет счастлив тебя увидеть. А я хочу, чтобы ты познакомилась с Грейс. И сама хочу познакомиться с Алексом. Честно, Эйндж, все будет отлично!

– Наверное, – сказала я, пытаясь заразиться позитивным настроем. – Просто я долго отсутствовала, мне все покажется чужим и непривычным. Все так изменилось.

– Ничего не изменилось, – возразила Луиза. – Брюс по-прежнему ведет танцевальное шоу, все помешались на «Перси пигз»[5], жизнь в городах по-прежнему замирает, когда показывают «Икс-фактор». Все как прежде.

Я улыбнулась настойчивости Луизы, но ее уговоры уже ничего не решали. Хочу я того или нет, а лететь придется.

– Дело не только в этом, у меня ведь работа, – сказала я, надеясь, что работа у меня еще есть. Боб так и не позвонил до сих пор. – Я работаю по двенадцать часов в сутки. Просто не представляю, как взять целую неделю отпуска.

– Другие же берут, – ответила Лу. – Кроме того, тебе необходимо отдохнуть. Так вкалывать вредно для здоровья.

Может, и вредно, но необходимо, чуть не огрызнулась я. Когда Луиза сообщила, что подумывает бросить работу и посвятить себя ребенку, я неделю не хотела с ней разговаривать. Такой поступок был немыслим для той Луизы, которую я знала. Для меня карьера на первом месте. А Луиза горячилась, заявляя, что я ничего не пойму, пока сама не рожу. Брр…