– Я самая красивая… я самая умная… – словно не слыша, шептала девочка, и Алэр всерьёз испугался за её рассудок. Но когда ванна была готова и он попытался отвести девочку к ней, Элиз мгновенно вышла из ступора.

– Оставь меня! Не трогай! Оставь! Ты злой! Ты хочешь меня убить! Я знаю! – завопила она, когда Алэр, не слушая, принялся сдирать с неё сорочку. – Ты злой-злой-злой, уйди, оставь меня, уйди!

– Умолкни! – прикрикнул на неё Алэр, и девочка моментально затихла.

Отмывать её пришлось долго – особенно с непривычки. Но хоть больше не вырывалась. Только сказала тихо, когда Алэр заворачивал её в чистую простыню:

– Почему ты хочешь меня убить?

– Потому что ты убила моих родных, – зло отозвался Алэр.

Девочка глянула на него ярко-синими глазами.

– Неправда! – выдохнула она, подтверждая его догадки. И снова заплакала, тихо-тихо хлюпая носом. – Ты лжёшь! Я никого… никогда! Я не… не…

Алэр усадил её на кровать, укутал. И сказал, скорее, самому себе: «Он не имеет права так с тобой поступать. Никто не имеет».

Девочка вздрогнула, когда Алэр, обняв, прижал её к себе.

– Тише, ну, тише. Я не причиню тебе вреда. Обещаю, – шепнул он ей на ухо, укачивая и понимая, что да, не причинит. Теперь просто не сможет. – Тише, тише, милая.

Девочка вывернулась, потянулась к его лицу. Нахмурилась, словно к чему-то прислушиваясь. И, всхлипнув, вдруг прижалась сама. И зарыдала горько-горько.

Мадлен никогда не плакала так горько…

Валентин просто использовал юную чародейку, и если ему приходилось прибегать к таким подлым методам, кто сказал, что Элиза вообще приносила ему клятву?

Укачивая девочку, Алэр с тоской посылал короля в бездну, чётко осознавая, что пропал. Что теперь он будет служить королю не только из-за Мадлен. Просто никто никогда не может поступать с другим человеком так, как поступает Валентин с Элиз. Даже если она чародейка. Бездна, она же ещё ребёнок, она вряд ли понимает, что происходит!

У короля, быть может, нет чести, если он позволяет себе подобное. Но у Алэра, она, к несчастью, есть.

Наплакавшись, девочка сонно вздохнула, и Алэр, легко подняв её, перенёс на застеленную постель.

– Не уходи. Пожалуйста, – сонно шепнула Элиза, не отпуская его руку.

И Алэр обречённо отозвался:

– Не уйду.

– Хорошо сидит, – глядя на дрожащего толстячка Арно, шепнул Ланс. И тут же получил тычок локтем. – Не, Рэй, ну хорошо ж сидит. Прямо образцовый узник. Хоть картинку лепи.

«Рисуй», – жестом поправил Рэй.

– Без разницы, – фыркнул Ланс. – Может, ему того, нравится? Надо его спросить.

«Не издевайся».

Ланс отмахнулся и прогудел в щель.

– А-а-арно-о-о? Тебе-э-э карцер нра-а-а-авится-а-а-а?

Толстяк подскочил, заозирался, обнимая себя за плечи. Никого не обнаружил, забился в угол и тихо всхлипнул.

Рэй укоризненно глянул на Ланса и со вздохом покачал головой.

– Да ладно тебе, – хмыкнул Ланс. И снова загудел: – Арно-о-о? Ну как тебе отсидка-а-а за герцогского лордёныша-а-а?

– Ланс? – ахнул толстячок, снова вскакивая. – Где ты?

– Я зде-э-э-эсь!

«Прекрати издеваться», – со вздохом показал Рэй.

– Всё-всё, – хихикнул Ланс. – Подтолкни меня.

И, протиснувшись в щель, зашагал по потолочной балке. Добрался до стены и осторожно спустился вниз – прямо перед ошеломлённым толстяком.

– Ланс? Что ты тут делаешь? Как ты сюда попал? Это же карцер!

– Поверь мне, – хмыкнул Ланс. – Я знаю это намного лучше тебя. Так как отсидочка? Мне обычно через полчаса уже скучно и хочется кого-нибудь пнуть. Голова герцога вполне подойдёт. А тебе?

Арно только мелко вздрагивал от холода да шире распахнул глаза, когда увидел спустившегося вслед за Лансом Рэя.