– Что тебе еще в хозяине не понравилось? – спросили сапоги и переступили чуть ко мне поближе.

– Красивый слишком, – недовольно произнесла сапогам – моим самым закадычным друзьям, которым можно все рассказать без утайки.

– Такие бывают? – усомнились сапоги.

– Вот ваш хозяин, как раз такой. Красивый, а жестокий, никого не любит, кроме себя. А остальные люди или оборотни лишь средства для него, – вздохнула глубоко. Алкоголь просился наружу, чтобы дух перевести.

– Ты о нем вздыхаешь? – спросили сапоги.

– Честно? – подозрительно уставилась на блестящие носки мужских сапог, с которыми продолжала откровенничать.

– Конечно, честно, – подтвердила хозяйская обувь.

– Целуется он хорошо, аж, дух перехватывает, – сообщила я в приступе откровенности.

Неожиданно меня подняли, и сапоги из поля зрения пропали. Увидела лицо мага, и он наклонился ко мне, чтобы поцеловать. Губы прикоснулись к моим и дыхание, как будто пропало. Накатило приятное, теплое ощущение, и я просто уснула в руках своего работодателя.

Некачественную самогонку делают в деревне – сделала вывод, когда проснулась. Голова болела, и, вообще, все тело возмущалось на вчерашнее проявление мужественности. «Мужчинам жить тяжело» – пришлось сделать вывод. Как нужно себя не любить, чтобы высокоградусную гадость употреблять?

– Проснулась? – услышала голос мага, как только очнулась и застонала от головной боли.

– Убейте меня, – попросила своего работодателя.

– Обязательно! Не сомневайся, но сначала выполнишь свою работу. Быстро вставай и смотри! – приказал маг.

– Не могу, – простонала в ответ.

– Я не спрашиваю тебя: можешь ты встать или нет! – Рявкнул он. – Быстро вставай!

Соскользнула на пол и на коленках подползла к окну в дверце кареты.

– Они? – направил мою голову в направлении мчащейся впереди нас кареты, свернувшей на развилке.

– Они, – понюхала в их сторону. – Что за дура отвратительными духами пользуется? Апчхи! – звонко чихнула и наклонилась в естественном движении.

Это меня спасло. Выстрел пришелся точно в то место, где мгновение назад находилась моя голова. Пулю поймал маг, она вошла ему в бок. Кровь тонкой струйкой потекла из ранки. Про головную боль вмиг забыла, схватила берет и накрепко прижала к его ране.

– Поворачивай! – высунувшись в окно, крикнул кучеру ди Рив.

– Куда? У тебя рана! – затащила мага обратно в карету. – Почему они в нас стреляли? – боязливо посмотрела в окно.

Моя решимость разить магов бунтарей заметно поубавилась.

– Увидели, что мы их преследуем, – ответил маг и внимательно смотрел за удаляющейся каретой.

Маг отобрал мой берет, откинул в сторону и стал шептать заклинание. Я старалась запомнить, но с первого раза на слух не получилось. Ранка перестала сочится кровью.

– Тебя перевязать надо, – озабоченно произнесла ди Риву.

– Потом, – отмахнулся маг.

В этот самый момент до нас донеслись еще два выстрела. Одна из лошадей заржала.

– Ранили, – потянула носом и определила по запаху.

Карета продолжала мчаться. Маг вытащил из своих сумок пистолеты и стал заряжать.

– Стрелять умеешь? – спросил меня ди Рив.

– Я в людей ни разу не стреляла, – мотнула головой, отказываясь.

Конечно, нас в деревне обучали стрельбе из любого оружия, но направить его на человека представить не могла.

– Держи, в случае необходимости выстрелишь. Разрешаю! – чуть видная магия легла на пистолет.

Он выдал лицензию на убийство? В полном потрясении смотрела на чародея. Однако, времени на осознание ситуации мне не дали. Новые две пули влетели внутрь кареты и вошли в обитую спинку кареты. Легкое свечение окружили следы от них.