– В этом положись на меня. Я смогу войти в контакт и разговорить эту леди.

– Ух, ты! Настроен однозначно решительно. Леди!

– Еще бы! Я всегда серьезен, если дело касается жрачки. О, сори! Если дело касается моего питания.

– Вынуждена тебе довериться. А ведь знаю про тебя такое!..

– На что ты намекаешь? И этот твой взгляд на меня! Вспомнила, что я иногда вылизываюсь?

– О, о! Только не это!

– Что подбираю с земли чужие объедки? Нет? Не поэтому ты снова сморщилась? А что? Припомнила, как сглодал твой любимый туфель? Так это было из ревности! Нечего приводить в наш дом всяких уродов.

– Что значит всяких и уродов?!

– Ого! Ожила! А говорила, что не сможешь адаптироваться. Ничего времени не прошло, как стала способна на возмущение. Как это у тебя всегда было быстро. Придешь, бывало, домой со службы вся такая веселая. «Отти!» – кричишь, и вся сплошная нежность. А потом заметишь, что ножка у табурета, к примеру, погрызана, и сразу хватать меня за загривок. Права ли ты была, Катюха?!

– Конечно, права! Тебе уже полтора года, а ты…

– Остановись! – он крикнул, а я буквально замерла на месте. – Тебе предлагают присесть.

– Куда? Я не вижу ничего подходящего. Совершенно пустая комната. И, о черт, опять эти бело-серые прямоугольники!

– А ты попробуй, все же, присесть. Доверься мне. Приседай же, ну!

– Хороша я сейчас буду, когда приземлюсь на пятую точку на пол.

– Делай, что тебе говорят, Катька! Не то, не знаю, что будет. Эта дамочка уже озадачилась твоим поведением.

– Ладно. Рискну, – стала опускаться вниз, сгибая колени. И, о чудо, подо мной, появился куб.

Легко догадалась, что это у них здесь были такие стулья. Обычный куб. Сделан был из серого жесткого пластика. Я на него опустилась и еле сдержала благодарную улыбку, забыв, что эмоции были в этом месте не в чести.

– Молодец. Справилась, – поддержал меня пес. – Не очень грациозно получилось, правда. Ты так оттопырила свою задницу, однако. Но, права. Здесь на это никто не обращает внимания. Хотя у нашей хозяйки присесть получилось, залюбуешься.

– Вот и любовался бы!

– Ты что, обиделась? Это же я так. Просто. Мы же с тобой родные существа.

– Да. И у нас был общий дом. Вот бы снова в нем очутиться.

– А что?! Возможно! Да. И не смотри на меня с таким выражением. Вот немного подкрепимся и подумаем, как нам это сделать.

– Думаешь, получится?

– Надеюсь. Потому что то, что нам предлагают здесь есть, ни в какие ворота не идет с прежней кормежкой.

– Это ты уже, о чем сказал? – забеспокоилась я и тут тоже рассмотрела, что незнакомка протягивала мне что-то вроде блюда, на котором лежало пять цветных шариков. – И что теперь делать?

– Бери белый и попробуй на вкус.

– А может…

– Нет. Ты бери. Я в нашем с тобой маленьком коллективе ключевая фигура. Мной нельзя рисковать.

– Но у тебя же нюх!

– Именно. Поэтому бери белый шар, я тебе сказал.

Моя рука нерешительно потянулась к тарелке. Когда пальцы ухватили цель, могла поклясться, что что-то уловила в лице этой женщины. Вроде какой-то один мускул на нем дрогнул. Это значило, что делаю все не так?

– Стой! – рявкнул под рукой Отелло. – Ошибся. Бери красный. Что? Как он тебе?

– Вроде, ничего, – я настороженно надавила на красный шарик за щекой зубами и приготовилась в следующую минуту скончаться, но ничего такого не произошло. – Вкуса вообще нет. Или подожди! Что-то появляется. Да, определенно, появляется ощущение, что я съела тарелку борща.

– Так и знал! – подпрыгнул рядом сразу на всех четырех лапах одновременно мой пес. – Хотел же оставить его для себя! А эта, мымра, вдруг начала возмущаться, что с последнего блюда никто еще не начинал обед.