– Ладно. Рассказывай подробно, что, где и как. И с чего это ты так загорелся. Вдруг оно и правда того стоит, – вздохнула я.

– Маша, я тебя люблю! – правильно понял мои слова Мишка.

Прекрасно знает, что, если я не сказала категорическое «нет», это фактически «да».

– Знаю.

– Эй, что за ответ? – возмутился он и требовательно обнял меня: – Говори как положено!

– Отвали! – рассмеялась я, пытаясь освободиться из захвата.

– Нет, скажи!

– Мишка, отпусти.

– Значит, ты меня не любишь? Не любишь, да? – настойчиво спрашивал он.

Верный признак, что готов обидеться.

– Ну и болван же ты, Мишка! Конечно, люблю! А иначе пошла бы я за тебя замуж, как же, – поддразнила я.

– Тогда целуй! – велел он, принимая вид мужа моего и господина. – Еще! И вот здесь!

– Э, стоп! – опомнилась я. – Ты хотел рассказать, куда собрался сбежать от меня.

– После расскажу. Слушай, пошли на диван?

– Нет уж! После ты уснешь. Утром деньги – вечером стулья. Сначала рассказывай!

Пока мы разговаривали, во мне зрело стойкое отторжение предстоящей ночи. Ох, претит мне с ним сейчас постель. Что ж делать-то?

В итоге я взяла и внаглую усыпила его. Посмотрела на мирно посапывающего мужа и поняла, что не пойду ни на какую прогулку с королем. Иначе что же со мной после нее будет? Надо собраться с духом, подыскать слова, чтобы внятно и твердо отказать… Дальше я просто сидела, уткнувшись в кулак с зажатым амулетом. Сволочная жизнь издевается надо мной. К тому же меня терзает одно смутное подозрение…

Ночью приснился Дэн. Мы встретились после долгой разлуки, только все было по-другому, без неловкости и недомолвок. Он вошел в мой кабинет, и я сразу его узнала. Со счастливым криком кинулась навстречу и даже глазом не моргнула, когда заглянувшая Юлька застала нас за поцелуем. Мы смеялись, перебивали друг друга, торопясь рассказать, как много пережито, и утешались тем, что теперь все будет хорошо. Идиллия продержалась до самого будильника…

Проснулась я с совершенно иным чувством, чем ложилась.

Следующий день прошел на удивление спокойно. Дэн меня не потревожил, Мишка тоже. Бегал до ночи, утрясал свои дела, чтобы на следующей неделе выехать в Энск. Так что я плодотворно поработала, гоня прочь непрошеные мысли о них обоих. Миллион срочных дел с успехом помогал мне в этом. Впереди горячие дни.

Ночью все повторилось: я усыпила Мишку, а во сне встретилась с Дэном. Мы были в гостях у Маринки с Андреем и нашли себя на их свадебных фотографиях. Вспоминали тот день и смеялись вчетвером. Потом прибежали Данилка и Владик. Дэн посмотрел на них и крепко сжал мою руку: «У нас тоже будут дети, обязательно будут. Сыновья и дочь, вот увидишь». Тепло и распускающаяся в душе весна еще держались, когда я проснулась. Потом на смену им пришла тревожная мысль: сны. Тогда давно Дэн рассказывал, что можно творить их магически. Пусть нынешним видениям далеко до полной реалистичности, что-то в них настораживало. Впрочем, предстоящие хлопоты мигом вытеснили любые другие мысли, кроме как о работе.

Утро субботы выдалось ярким, солнечным, пытаясь убедить меня, что жизнь прекрасна сама по себе. А мне было неспокойно. Чувство, что я попала в клетку, давило и угнетало. Вот и вчера такое творилось. Стоило выйти на улицу – и постоянно хотелось оглянуться. А сейчас вдруг пришла в голову дикая мысль: Мишка что-то заподозрил и нанял детектива следить за мной. Здравствуй, мания преследования. «Надо иметь чистую совесть, тогда и мерещиться не будет!» – вынесла я себе безжалостный вердикт.

Библиотека напоминала потревоженный улей. Дорога была перекрыта. На подступах дежурила милиция. На сегодняшних мероприятиях ожидаются важные гости. Сначала – открытие мемориальной доски, сразу за ним – презентация новой книги о городе. Сотрудники были уже наготове для встречи гостей, я мудро руководила – проверяла готовность техники и помещений, подписывала благодарственные письма и на ходу вносила поправки в сценарий – как всегда, в последний момент в нем произошли перестановки. Хватило бы стульев для приглашенных и помещений для переодевания артистов. Какое счастье, что от фуршета я таки открестилась. А то еще с посудой бы сейчас бегали.