Ох, я бы предпочел, чтобы она сминала простыни и также прерывисто дышала, ловя оргазмы, но для начала и это было неплохо.

– Я там приглядел пожарную лестницу, думаю, нам стоило бы поторопиться.

Саша тут же отшатнулась в сторону, вздрогнул от моих слов. В ее глазах плескался волной страх, он, то накатывал, то исчезал, но в целом моя идея не нашла у нее отклика, а вместе с тем, кажется, ребятки уже барабанили в соседскую дверь.

– Удачи, – ткнула Сашуля пальцем в сторону окна, заявив нагло, – добро пожаловать отсюда. А я не собираюсь уходить никуда из собственной квартиры, а мальчикам с радостью сообщу, в каком направлении ты слинял.

– За-ра-за, – произнес по слогам, склонившись к ней.

Саша готова были меня испепелить взглядом, превратив в горстку пепла, и развеять с рассветными лучами, это в лучшем случае, конечно, в худшем – просто смыть в унитаз.

Вот чертовка проклятая!

– Поторопитесь, профессор, пока вам не надрали задницу, – облизала она губы, плюхнувшись в кресло.

Нет, ну вот откуда такая прыть? Еще несколько минут назад дрожала как осиновый лист, а теперь с непроницаемой маской на лице сидела напротив, закинув ногу на ногу. И самое неприятное, что я прекрасно понимал, сунься мальчики к ней – она выложит все, да еще и приукрасит. Нет, надо было ее в клубе оставить для профилактики, так сказать.

Прорычал зло, пообещав малышке, что встреча наша состоится очень скоро и мало ей не покажется. Как в воду глядел, мать вашу, только не то я представлял, совсем не то, когда выбирался из ее окна, совершая немыслимый прыжок до пожарной лестницы. Дьявол, такими темпами можно было записываться в секцию паркура.

А когда оказался на «свободе» еще несколько часов сидел на лавке в подъезде дома напротив, наблюдал за ребятами Хромого. Те, видимо, смекнули, что мы ушли крышей вскоре тоже покинули объект, но я руку держал на пульсе, размышляя, что не просто так они вообще сюда заявились. Вероятно, парни поджидали кого-то другого, а тут я как снежный ком, вот и решили погонять.

Благо Сашка поверила в сказку про измены и не стала задавать лишние вопросы, но ответить вскоре мне пришлось, правда, не ей, а папаше. Который спозаранку позвонил и заявил, что я могу вывернуться наизнанку, но, чтобы вечером приехал на семейный ужин в особняк. Он, видите ли, решил познакомить меня с будущими родственниками. Замечательно! Только младших сопливых братьев мне и не хватало. Всю жизнь просто мечтал нянчиться с кем-то.

– Не рано ли ты начал? – подсела ко мне Оксанка, мазнув взглядом.

На ее лице, как всегда, был слой штукатурки, скрывающий неровности кожи, тушь давно осыпалась с ресниц, упав мелкой крошкой, да и в целом макияж вместо красной бегущей строки на лбу демонстрировал, что эту ночка у нее была бурной.

Черные, как смоль, волосы упали на плечи сосульками, но, кажется, она совершенно не замечала своего потрепанного вида, продолжая стучать ноготками по барной стойке, раздражая слегка.

– Отвали, – отмахнулся я от нее, не желая разговаривать. – Ночка была тяжелой не только у тебя.

Так рассчитывал побыть в одиночестве, скрывшись от посторонних глаз, что забрел в этот бар в переулке, куда ни один приличный мужик явно не пошел бы, да еще и с утра.

– У меня-то хоть за деньги, – покосилась она на свой бюст, – а ты гробишь свое здоровье из альтруистских соображений, окучивая очередную телку.

– Не умничай, а? По крайней мере, не в шесть утра.

– Ох, Серега, – подозвала она бармена, заказав кофе, – бабу тебе надо нормальную найти. А ты все маешься, вспоминая ту сучку. Брось и успокойся.