Я поплыла дальше, легко пройдя сквозь стену дома. Впереди лежал Пендл – длинный и темный холм. Я полетела быстрее. Смерть грозила наступить в любой момент, но надежда еще была. И сейчас я могла сделать нечто такое, что, доведись мне выжить, поможет сохранить голову дьявола.

Я решила наведаться в башню Малкинов, посмотреть, что там и как и где именно разместились обе ламии. Сначала я направилась к Вороньему лесу и вскоре уже скользила над верхушками деревьев, невидимая для свирепых черных ворон, рассевшихся на ветках внизу.

Ярко-зеленый полумесяц лил свой болезненно-тошнотворный свет на башню. Это было угрюмое сооружение, увенчанное зубцами и окруженное рвом, вход закрывала огромная дверь, обитая железом. Когда-то башня служила домом всему ковену Малкинов, но теперь здесь обитали только две дикие ламии. Перед войной и неприятельской оккупацией ковен поручил мне убить их и вернуть башню клану. Я отказалась, объяснив, что ламии слишком сильны и что такая попытка неизбежно приведет к моей смерти.

Одна из ведьм насмешливо скривилась:

– Вот уж не думала, что придет день, когда Грималкин признается, что есть враг, который ей по не силам!

Издевка стоила ей сломанной руки, после чего я поочередно взглянула на каждую ведьму. Все они так боялись меня, что опустили глаза.

Я солгала тогда. Как следует подготовившись и вооружившись, я наверняка справилась бы с ламиями, особенно если сумела бы сама выбрать место и время для схватки. Пока, однако, их проживание в башне служило моим интересам. Там находились сундуки, принадлежащие моему союзнику, Томасу Уорду, и в одном из них хранились знания и вещи, которыми владела его мать: в один прекрасный день все это могло помочь нам в борьбе против дьявола и его прислужников. Пока ламии оставались в башне, за сундук и его содержимое можно было не беспокоиться.

В своем телесном обличье я бы воспользовалась туннелем, который вел в темницу глубоко под башней, и уже оттуда поднялась бы наверх. При столкновении с ламией в ограниченном пространстве некоторое преимущество было бы на моей стороне. А вот встреча на открытой местности не обещала ничего хорошего, поскольку обе хранительницы умели летать.

Вскоре после того как ковен совершил ритуал вызова дьявола, я приняла участие в сражении на холме Пендл. Нас атаковал сброд из деревушки Даунхэм. Мы бы расправились с ними без малейших затруднений, но ситуацию изменило вмешательство ламий. Клинки мои были точны, но противник не сдавался, и, хотя ножи по меньшей мере полдюжины раз достигали цели, чешуя ламий оказалась защитой лучшей, чем самая крепкая броня. В ту ночь погибли многие ведьмы.

Приблизившись ко рву, я испытала странное ощущение: меня словно потянуло назад, к собственному телу. Никогда прежде мне не случалось удаляться от него на такое расстояние. Тонкая невидимая нить, соединявшая меня с телом, могла порваться, что незамедлительно повлекло бы мою смерть. Вот этого я всегда боялась. Может быть, именно поэтому некоторые шаманы не находили пути назад и умирали: они улетали слишком далеко, и связь обрывалась. Но имело ли это значение сейчас? Моя смерть в любом случае рядом. Если Агнесса не найдет противоядия, жить мне остается недолго.

Я пересекла ров и просочилась сквозь плотный камень башни. Жилые помещения пребывали в том же состоянии беспорядка, что и во время осады, когда солдаты пытались пробить в стенах брешь, обстреливая их из восемнадцатифутовых орудий.

Мой клан ушел из башни через туннели, прервав трапезу и оставив на столах недоеденную еду. Брешь потом заделали во время недолгой оккупации Маулдхиллов, которых в свою очередь изгнали ламии. На полу валялся мусор; рядом, в кладовой, гнила в мешках картошка и плесневела морковь. К счастью, моя душа не чувствовала запаха. В висящих по углам сетях паутины чернели пятнышки запутавшихся в них высохших мух. По каменным плитам сновали тараканы.