– Когда харон близок к провалу своей миссии, получил тяжелые ранения и не может отступить, он переходит в режим боевого безумия, – пояснил Шоджи, – раскидывая вокруг себя гранаты, стреляя во все стороны, опустошая магазины, топча врага ногами и даже грызя зубами. Цель одна – нанести противнику максимально возможный урон.

– У тебя эта директива действует? – раскидывая носком ботинка груду перемолотых тел, спросил Гвоздь.

– Скорее всего нет, но я не уверен, – честно ответил Шоджи.

– Твою мать, – не менее честно выразил свое отношение к этому Гвоздев, – гляди, тут куски одного харона. Вон правая рука и верхняя часть туловища. О! А вот и голова! Сколько всего их у Люминов оставалось?

– Без меня? Девять.

– Одуреть можно! Девять человек такую бойню устроили! Пчелки видать сюда уже после боя добрались. Понять в этом месиве, сколько убито Арбитров, мы не сможем, но давай поглядим, сколько тут убийц полегло. Считаем… эээ… по головам.

После не самой приятной в мире работы по растаскиваю фрагментов тел и опознанию их принадлежности, Гвоздев вздохнул с облегчением.

– Семь. Значит, только двое психов уцелели. Должны же мы вдвоем с ними справиться?

– Мы не знаем, сколько еще Арбитров в комплексе. Поэтому предлагаю перейти к первоначальному плану и скрытному продвижению.

– У нас тут четыреста «пчелок» трудятся и два берсерка бесчинствуют. Вперед, только вперед! – завелся Гвоздев.

Вот только куда «вперед» он понятия не имел.

– Туда, – вдруг махнул рукой Шоджи, обозначая направление, – один харон передает сигнал о помощи на всех частотах.

– Ну так мы с радостью поможем!

Выбрав примерно соответствующие направлению сигнала ворота, Гвоздев с Шожди, держа винтовки наизготовку, медленно пошли по коридору.

– Хех, не обманул наши надежды психопат, смотри, как обстановочка меняется, – подметил Гвоздь перемену в интерьере. Скучные серые стены сменились отполированными до зеркального блеска бронзовыми листами, белыми мраморными колоннами, поддерживающих свод тоннеля и набранными из разноцветных кристаллов фонарями, освещающих путь. Раньше дорогу в эту часть комплекса преграждала будка охраны и вращающийся турникет из стальных труб. Но его как будто вывернули из пола бульдозером. В будке сидели пятеро Арбитров. Над ними явно потрудились «пчелки», так как охранники никак не отреагировали на появление чужаков и лишь сидели и мерно раскачивались взад-вперед. Шоджи подошел к ним, намереваясь исполнить «удары милосердия», как вдруг по коридору разнеслась бойкая очередь и за ней послышались далекие крики ужаса и отчаяния. Напарники-диверсанты со всех ног помчались на звук то ли боя, то ли бойни.

Следующий пролет тоннеля был забит Арбитрами как банка с килькой. Видимо командующий войсками Люминов намеревался создать здесь последний рубеж обороны. У него это почти получилось. Даже будучи укушенными и недееспособными, Арбитры создавали живой щит, через который Гвоздю приходилось протискиваться с трудом. Шоджи же вообще пошел, в прямом смысле, по головам и плечам коматозников.

Еще одна очередь впереди и визги явно гражданских лиц, еще один рывок Гвоздева, начавшего попросту разбрасывать стоявших на его пути серых. За очередной пачкой Арбитров оказались высокие двустворчатые обитые гравированной бронзой двери. Суматоха и пальба однозначно происходила за ними.