- К тебе же не пришло? – Я тяну руку на себя, но Макс сильнее.

- О чем я и говорю. Тебе не нужны серьезные отношения, брак, семья. У тебя это уже было. Поэтому я был уверен, что твой мужчина умер.

- Да нет, - усмехаюсь, - как видишь, он вполне живой.

- Да, живой, - Макс усмехается в ответ.

- Ты давно знаком с Самойловым? – мне нет никакого дела до истории их знакомства, но надо уводить разговор в другое русло.

- Примерно сколько, сколько и с тобой.

- Забавно, что мы с ним не встретились раньше.

- Забавно, - соглашается Макс, - но гораздо забавнее другое. Хочешь узнать?

- Честно говоря, не очень.

- А я все же скажу, - Макс тянет наши сплетенные руки к себе. – До последнего времени я думал, что Самойлов вдовец. Тебя это не удивляет?

- Почему?

- Почему вдовец?

Киваю.

- Потому, что он тоже напоминал мне меня.

Я не хочу говорить о Самойлове. И думать о нем не хочу. Я все уже пережила. Я не хочу повторений.

- Макс, давай сменим тему.

- Конечно, - соглашается он. – Ты просто подумай об этом на досуге.

В тот день я не помнила, как оказалась дома. Просто открыла глаза и поняла, что лежу на нашей кровати. Глеб сидел на коврике у изножья и не спускал с меня пристального взгляда побитой собаки. Я не могла на него смотреть. Не-мог-ла!

- Стаська, прости, - шепнул он, кончиками пальцев дотрагиваясь до моей ступни.

Закрыла глаза, дернула ногой.

- Я хочу побыть одна.

Он вскочил мгновенно.

- Да, да. Конечно. Я ухожу.

Молча кивнула.

- Стась, если тебе что-то нужно, ты скажи, я ...

- Нет, - перебила его, - просто уйди.

Дверь бесшумно закрылась, оставляя меня одну. Мне нужно подумать. Решить, как я буду жить дальше. Но я совершенно не хотела этого делать! Я хотела завернуться в одеяло и заснуть. А проснувшись, понять, что это был просто сон. Конечно сон. Потому что такого просто не может быть. К сожалению, заснуть не получилось. Я бы выпила снотворное, но у нас дома его не было. Может коньяк поможет мне заснуть? К сожалению, в спальне нет ни капли спиртного. Значит, нужно выйти в гостиную. А там Глеб. Который сегодня, почти на моих глазах занимался сексом с другой женщиной. Черт, что мне делать? Собрать чемодан? Чей? Свой? Или его? Устроить скандал? Рассказать все и попросить совета? У кого? С ужасом поняла, что единственный, кому могу рассказать, это мой муж. Ближе и роднее у меня никого нет. И почему-то от этой мысли мне стало легче. Села в кровати, посмотрела на часы. Только семь вечера, на улице еще светло. Заснуть не смогу. И держать все в себе не смогу. Не удержу просто. Эмоции рвались наружу. Если промолчу, кажется, что меня разорвет. Встала с кровати, подошла к зеркалу. Изучила свое отражение. Я красивая. Бледная какая-то, но красивая. Глаза блестят. Надо поговорить с Глебом. Сейчас же. Немедленно. Глубокий вдох, выдох. Открыла дверь спальни, первый шаг самый трудный. Вошла в гостиную. Глеб сидел на диване, руки сжаты, в глазах тоска. Я не могла видеть его таким, у меня сердце разрывалось. Это же он, мой родной и любимый. И ему плохо. Сделала еще один шаг. Глеб вскочил с дивана.

- Стаська, - прошептал белыми губами.

Стоп! Я отчетливо вспомнила все, что сегодня произошло в магазине. Господи, как мерзко. Но странным образом не перестала ощущать того, что вот этот мужчина, стоящий напротив меня, самый родной мой человек.

Хотела что-то сказать и поняла, что губы пересохли, а горло свело спазмом. На столике у дивана заметила бокал с темной жидкостью. Виски. Глеб пьет односолодовый виски. Подошла, протянула руку к бокалу. Глеб не сводил с меня больных глаз. Посмотрела на свою руку, она тряслась как у заправского алкоголика. Взяла бокал и залпом вылила жидкость в себя. Виски обжог горло. Закашлялась как чахоточная, облизала сухие губы. Подняла глаза на мужа: