Половицы, ведущие из коридора в гостиную, при каждом шаге издавали жалобный скрип. Старый сервант покрылся толстым слоем пыли, как и все вокруг. Пыль витала в воздухе. Маленькие крупицы поблескивали на солнце, проникающем сквозь тяжелые, серые занавески с цветочным узором. На полках серванта все такими же нетронутыми стояли красивые расписанные чайные наборы, которые бабушка берегла для особенного дня.

Я открыла окна, чтобы впустить в дом свежий воздух, а неней прошлась по всем комнатам, заглянула в шкафы и остановилась возле прялки, стоящей у окна.

– Дина апага6 надо сходить, и взять у нее моток шерсти, – произнесла она воодушевленно хриплым и одновременно теплым голосом.

Бабушка расцветала. Родные стены питали ее силой. Мне показалось, что даже выглядеть она стала моложе. Невероятным преображениям подвергся и сам дом. С каждой минутой, когда в нем слышался бабушкин голос, он, словно живой, просыпался от долгого сна и стряхивал с себя пыльное одеяло из паутины.

От каких-то предметов мебели, с разрешения ненейки, мне пришлось избавиться: от кресла с прогнившими ножками, от изъеденных молью занавесок и от ковра, который я выбивала несколько часов подряд, но из него все равно продолжала лететь пыль, такая же густая, как и в самом начале. Возможно, его еще можно было спасти, но я уже так устала и обозлилась на кусок упрямой ткани, что просто бросила его в кучу к остальному хламу.

Прошло двое суток, прежде чем мы привели дом в надлежащий вид. Оставалось привести в порядок двор, но и это не составило труда. Увидев свет в годами пустующем домике, соседи один за другим начали проявлять интерес к тем, кто в нем поселился. В основном это были незнакомые люди, обосновавшиеся в поселке недавно. Один из любопытных гостей даже вызвался помочь, предоставив в аренду газонокосилку. Я прошлась ей по всему участку, заглянув и на задний двор перед сараем. В заборе все так же на одном лишь гвозде держалась доска, через которую без труда можно было пролезть на соседний участок.

– Тут, поди, уже и кур никто не держит, и молока деревенского достать негде, – по доброму ворчала ненейка, сметая пыль с любимого чайного набора. – Хорошо бы хоть магазин приличный найти.

– Неней, ты не поверишь, но в деревне открыли супермаркет. Мы проезжали его по пути. – Мне и самой верилось в это с трудом.

– Кызым, даже не вздумай. Мы не для того сюда приехали, чтобы резиновую курицу есть. Сходи до центральной улицы, если не сложно, и если все еще работает центральный гастроном, купи продукты там. Раньше в этом магазине продавали местные продукты: мясо, молоко, хлеб. Он принадлежал нашей соседке – тете Дине, – бабушка открыла старенькую сумочку, чтобы достать деньги, но я ее остановила.

– Неней, мама дала мне немного наличных, не переживай, я схожу.

– Хорошо, кызым, я загляну Дина апага, чтобы поблагодарить ее. Если бы она не приглядывала за домом, тут бы все пропало, – бабушка всплеснула руками, видимо представляя, в какой плачевном состоянии мог оказаться дом.

Мы привезли какие-то продукты с собой, но их хватило всего на два дня, в связи с чем вопрос приготовления еды стоял достаточно остро. Я быстренько собралась и вышла за провиантом.

Оглядываясь по сторонам, я медленно брела по еле узнаваемым улицам. Если бы не водонапорная башня, которая так и осталась стоять с давних времен, я бы с трудом сориентировалась и нашла нужную дорогу. Пройдя мимо детского сада и школы, я наконец-то вышла к гастроному.

На фоне ярких пластиковых вывесок, выжженная надпись на деревянной доске была не столь броской. Посетителей внутри магазина не наблюдалось. Переступив порог, я почувствовала, что с былых времен тут остался даже запах. Запах плиточного пола и дерева смешивался с запахом свежего молока и свежего хлеба.