Наглые губы прижались к моей шее. Я едва не захлебнулась от фонтана ярких ощущений. Влажные губы, колючая щетина, щекочущее дыхание. Я закатила глаза, это приятно так, что не знаю, неужели есть что-то лучше. Тягучий сироп стекал внутри меня вниз, собирался там в нечто пульсирующее, требующее еще и еще.

Голова плыла в тумане. Колени подгибались. Рука Кристофера двинулась с талии по бедру, пальцы прокрались под край рубашки.

Сердце в отчаяньи забилось о ребра. Пульс загрохотал в висках. Что я делаю? Что я ему позволяю? Приятно? Конечно, он умеет доставить удовольствие. Но это не значит, что я на это променяю свою девственность!

Не успела я начать брыкаться, как Кристофер развернул меня в своих руках, его лицо оказалось прямо рядом с моим — почувствовав немного свободы, я замахнулась рукой. Сейчас на этой наглой физиономии расцветет шикарный след от пощечины!

Он поймал меня за запястье в нескольких сантиметрах от своей скулы. Его черты враз заострились. Да какая же молниеносная у него реакция! Просто нереальная для обычного человека!

— Уберите свои руки! Я никогда не…

Речь словно отняло. На тыльной стороне его предплечья перед моими глазами белел шрам. Ледяные змеи страха сжали меня в тиски.

— От… откуда он?

Кристофер вместо ответа вглядывался в мои глаза, словно чего-то ждал. Смутные образы замелькали перед внутренним взором. Невыносимая боль прострелила виски. Я поморщилась.

— Ты в порядке?

Казалось, из-за этого шрама разворошился клубок ос в голове. Я что-то должна вот-вот вспомнить, но жужжание мешало, мельтешило.

Что-то в прошлом связано с этим шрамом. Какого черта Кристофер делает вид, что мы раньше не виделись? Что он скрывает?

— Откуда шрам? — неожиданно для себя выкрикнула я, отступая. Мой крик отскочил от стен и резанул по ушам.

— Ты об этом… — Он безразлично глянул на свое предплечье. — Пару лет назад в Нью-Йорке пытались ограбить. Я прикрывался от ножа. Почему ты так испугалась? Ничего страшного не произошло, им досталось больше, чем мне. — Красивые губы изогнулись в ухмылке.

В голове красной сигнальной лампой вспыхивала мысль: “Он лжет!” Подстегнутая паникой, я кинулась по коридору до ближайшей двери, схватилась за ручку и нырнула в комнату. Тело колотило словно в горячке. На лбу выступила испарина.

— Миола! — окликнул Кристофер. К моему счастью, не стал догонять и ловить меня. Но не оставил в покое — открыл дверь еще до того, как я придумала, чем ее забаррикадировать.

— Не приближайтесь ко мне! — выставила руки перед собой. Чтобы не смотреть на его обнаженную мускулистую грудь, я опустила взгляд ниже и напоролась на внушительный бугор на его брюках в районе паха.

Краска кипятком кинулась к щекам. Я отвернулась и невольно прижала к лицу ладони — они оказались ледяные.

— Уходите!

— Я не уйду, пока не буду уверен, что ты в порядке.

— Я в порядке.

Когда не смотрела на него, на его руку, боль в голове стихала и шанс что-то вспомнить рассыпался вместе с ней. Может, не надо убегать — надо, наоборот, идти навстречу?

Я с опаской зыркнула на его крепкое предплечье — рука висела вдоль тела, шрама так не видно. Во рту пересохло. Я отлепила язык от неба и пробормотала:

— Можно вашу руку?

— Без проблем.

Он протянул ее мне, и я нерешительно, боязливо подступила ближе. Будто эта рука мне сейчас шею свернет или задушит. Точно убьет. Словно я не помнила, как он этой рукой нежно перебирал пряди моих волос. А потом со страстью сжимал мою шею.

Закралась мысль — если бы я не отталкивала Кристофера, то, может, вспомнила бы что-то. Шрам четкий, ровный, рана была явно глубокой. Я провела подушечками пальцев по белесой коже. Она точно билась мелкими разрядами тока. Внутри меня накалился каждый нерв. Ну же… Хоть что-то должно всплыть.