- Привет, Лен, - он в точности повторяет приветствие Матвея или, вернее, это Матвей копирует его, - Как дела?

Он не отстраняется, ожидая ответа на свой вопрос, продолжая удерживать меня за талию. А мне - мне комфортно. Как в холодный зимний день - с чашкой ароматного какао фабрики "Красный октябрь" и в шерстяных носках, связанных бабушкой. Может, так себя и надо чувствовать с мужчиной?

Почему-то губы сами расползаются в улыбку.

-Нормально, - отвечаю и тут же спрашиваю, - А у тебя?

Он разглядывает мое лицо.

-Теперь, когда тебя увидел, лучше. Как учеба?

-Как у солдата, который спит, а служба идет. Собираюсь в гранте участвовать. Недавно с деканом обшалась. Они с ректором должны обсудить вопрос моего участия. К участию в конкурсе принимаются работы студентов 4 курса. Я не соответствую этому требованию.

-Я уверен, тебе пойдут навстречу. Более того, я думаю, ты победишь.

Расплываюсь в улыбке от уха до уха. Как оказывается приятно, когда мужчина оценивает тебя не по длине ног или размеру груди, а по наличию у тебя интеллекта.

-А ты к нам надолго? - в раговор вмешивается Матвей, который с надеждой ждет от Кира ответа.

-Мне с твоим папой нужно поговорить.

-Э, нет, -к нам подходит мама, -Сначала шашлык, потом конструктор. Ведь так, Матвей?

Мальчишка тяжко вздыхает:

-Мам, там сложно, а Кир мне поможет. Папа же не будет помогать?

Она качает головой:

-Папа  тебе говорил, что если ты попросил такую игрушку, то должен с ней справиться сам.

-Вот! А Кирилл так не скажет! - обрадованно заключает брат.

-Так что все разговоры о делах, Кирилл, в последнюю очередь.

Гордеев невозмутимо отвечает:

-Тогда у меня сегодня внеплановый выходной.

-И это хорошо, - подводит итог мама и обращается ко мне, - Поможешь накрыть на стол?

В доме  обычно трудятся горничные, повар, няня. Мама работает. У нее сеть детективных и охранных предприятий.

 Но не сегодня. Мама любит, чтобы по выходным в доме оставались лишь члены семьи. А приготовить что-нибудь мы можем и сами. Тем более она очень хорошо готовит. Даже лучше повара. Давлатов не зря в такие дни забивает на свой драгоценный офис.

Под шутки и смех мы накрываем на стол. Пока сную туда-сюда по дому, вижу в гостиной две склонившиеся головы. Кирилл и Матвей собирают танк. Вера какое-то время наблюдала за ними, а затем ей стало скучно и она пошла помогать любимой мамочке

Кирилл скинул пиджак, снял галстук, закатал рукава белоснежной рубашки, тонкая ткань которой теперь обтягивает его широкие плечи. Я залипла на его загорелых руках. В этот момент он поднял голову и встретился со мной глазами. Поняв, что я его рассматривала, озорно мне подмигнул.

Дальше мы ели божественное мясо, запивая его красным вином. Мужчины предпочли коньяк. Беззаботно болтали и много смеялись. Незаметно подкралась ночь. Мама отправилась укладывать Веру. Матвей ушел к себе. Я же осталась в одиночестве на диване в гостиной, потому что Сергей и Кирилл перебрались в кабинет.

Через некоторое время раздались тихие шаги и рядом со мной присела мама.

-Можно я нарушу твое уединение?

Я улеглась к ней на колени головой, а она принялась меня гладить по волосам. Мы с ней часто так сидели в моем детстве. Когда были вдвоем.

-Почему ты от него не ушла? Он ведь тебя столько раз обижал, - спросила я неожиданно.

-Я попытаюсь объяснить. Ты не представляешь, сколько раз я клялась самой себе, что в этот раз точно уже его не прощу. И все равно прощала. То, что я чувствую к Сергею -это как взрыв, под которым гибнет моя рассудительность. Может, кто-то скажет, что так нельзя, что я теряю собственное достоинство, что нужно найти хорошего мужчину, но если этот хороший тебе сто лет, как не сдался? Что делать тогда? И неужели гордой мне будет лучше просыпаться в пустой постели? А потом Серёжа - он очень изменился.