Она прибралась в доме, даже пропылесосила и без того чистый ковер в гостиной, сложила стопкой купленные вчера журналы. Затем приправила стейки, все подготовила, даже вычистила старый уголь из гриля и положила новый.

К пяти часам все приготовления были закончены. На террасе она взялась за журнал, заставляя себя расслабиться. Перелистывая страницы не глядя, она снова спрашивала себя, о чем будет разговаривать с Шон Вебер. В конце концов, она отложила журнал и огляделась вокруг террасы, находя успокоение в знакомых деревьях, окружавших коттедж. Немного понаблюдав за птицами, порхающими над высокими ветками, Сьюзан закрыла глаза, пытаясь расслабиться.

К пяти тридцати она поймала себя на том, что вслушивается в шум машин, и поняла, что окажется на гране срыва, если Шон Вебер не придет сегодня на ужин.

Наконец-то она заметила черный грузовик, ползущий по дороге. Быстро поднялась и поспешила к задней веранде, чтобы разжечь уголь, затем прошла к дороге и остановилась в ожидании.

– Ты пришла, – сказала Сьюзан первое, что пришло ей в голову, когда Шон подъехала.

– Ты думала, я потерялась? – спросила Шон через опущенное стекло. Как только она открыла дверцу, Алекс перелез через ее колени, учуяв Сьюзен, завилял хвостом, и сразу направился изучать коттедж.

– Нет, просто… не важно, – ответила она. Шон переоделась в черные джинсы и свитер, Сьюзан вздохнула. Она была так занята приготовлениями, что совершенно забыла сменить одежду. У Мамы и Рут случился бы приступ, узнай они, как она развлекается! Отгоняя эти мысли, она махнула руками в сторону коттеджа.

– Ну что ты думаешь?

– Красиво, – сказала Шон. – Мне очень нравятся каменные дома.

Подойдя к крыльцу, Сьюзан придержала открытую дверь.

– Я покажу тебе дом, а потом сядем на задней террасе. Сейчас как раз еще тепло.

Когда они прошли внутрь, Шон открыла рот от удивления.

– Это моя любимая комната, – уточнила Сьюзан. Передняя часть коттеджа состояла почти из одних окон, не считая входной двери. Сводчатый потолок, поддерживаемый деревянными перекладинами, заканчивался световыми люками. Почти столько же окон было в одной стене, в то время как другая состояла из камина и встроенной книжной полки.

– Господи – пробормотала Шон, откинув голову назад в изумлении глядя на стеклянный свод.

– Я знаю. Это чересчур, – вздохнула Сьюзан. – Но мой муж… вообще говоря, он ненавидит быть хуже кого-то.

Она прошла вперед по маленькому коридору, ботинки Шон громко отстукивали марш по твердой древесине полов.

– Здесь только две спальни, – объяснила она.

Шон заглянула в комнату для гостей, а затем последовала за Сьюзан в хозяйскую спальню. Все комнаты, включая гостиную, были безупречно прибраны. Ей было сложно представить, что кто-то живет здесь уже целые две недели. Ее собственный дом на следующий же день выглядел более обжитым, чем этот. Подбоченившись, она повернулась к Сьюзан.

– Очень мило, – она надеялась, что это прозвучало искренне.

Сьюзан кивнула, не обманувшись ни на минуту. Шон терпеть этого не могла.

– Давай сядем на улице, – сказала она и повела Шон дальше.

Кухня, большая и просторная, понравилась Шон больше всего. Два световых люка наверху как будто впускали лес внутрь. Хотя бы тут все выглядело обжитым. Барная стойка с четырьмя стульями отделяли кухню от столовой.

– Мне здесь нравится. Очень уютно, – сказала она о кухне.

– Да. Я всегда любила готовить. Это гораздо более приятное занятие, – ответила Сьюзан.

Шон уловила частичку боли в ее глазах. Наверняка из-за мужа. Либо они были в процессе развода, либо он умер, и она горевала о нем. Скорее всего это был развод, подумала Шон, но промолчала.