Кхе-кхе... А сейчас еще раз и с выражением!

- Верни указ! - процедил металлический голос, протягивая руку. - Верни мой подписанный указ, который ты забрала вместе с другими бумагами! Немедленно! Это - документ государственной важности! И можешь считать, что цветы я тебе подарил!

Я сглотнула, отбрасывая очередное платье на четыре размера больше в стопку «выбросить по тихой грусти» или «дождаться, когда поправлюсь»!

- Я не помню никакого указа! - вздохнула я, глазами пробегая по комнате. Книги стояли на полке, корешок - к корешку. Корешки меня радовали, а вот вершки книг - нет. - С чего вы взяли, что он там вообще был? Может, вы его положили в какое-то другое место? Переложили случайно...

- Ищи немедленно! Или я не стану дожидаться. Ты знаешь, на что я способен, - процедил романтик, который только что подарил мне целое море цветов. Правда, подарок нужно было нарвать самостоятельно, под покровом ночи, но, видимо, романтика это ничуть не смущало.

- Хорошо, я у себя посмотрю! Одну минутку! - деловым тоном произнесла я, понимая, что романтик шутить не любит и в цирке не смеется. Я бросилась в сторону книг, глядя на закладки. Нет, здесь нет! Я трусила каждую, в надежде, что выпадет тот самый указ, но тщетно. Воспоминания подбрасывали мне то, что все листы, на которых я писала записки, были чистыми. А вот это уже плохо.

- Ты там долго? - нетерпеливо произнес страшный голос, пока я зашла в свой санузел. Взгляд упал на стопку разорванной бумаги, бережно припрятанную на случай грядущих женских посиделок в скромном конференц-зале. «Да, дорогой! За мной не занимай!», - сглотнула я, перерывая свои запасы. Наши отношения развивались стремительно. Вот уже от цветочно-букетного периода мы перешли к указательно-наказательному! Ой, чувствую, скоро они испортятся!

Среди обрывков была какая-то налоговая ведомость, с печатью. Я скромно осмотрелась по сторонам, понимая, что акция протеста против поднятия налогов превращается в смелый одиночный пикет.

- Я спрашиваю? Ты что там притихла? - произнес подозрительный голос, а у меня по коже пробежали мурашки.

- Эм... Я в облачках ищу... И среди роз смотрю, - надменно отозвалась я, заглядывая в туалетные недра и осторожно залезая брезгливой рукой в мусорное ведро. - Ох уж эти розы! Ну и запах!

- Я жду, - прозвучал металл в голосе, пока я разрывала мусорную корзину, доставая обрезки бумаги, ленточек и сломанные цветы, которые пришлось выбросить.

- Сейчас я посмотрю свои драгоценности, - пренебрежительным голосом произнесла я, вытряхивая мусор на пол и перерывая его с особой тщательность. - Нужно проверить все дары!

Нет, а что? Или пусть все знают, что богиня сидит на полу в маленьком санузле, разрывая мусор? О! А это что у нас! На самом дне корзины лежал снулый и уже подгулявший лещ, который я бережно завернула в...

Ай-я-яй!!! Ой-е-е-ей!!!

В моих руках была почти разорванная на две части бумага, пропитанная рыбьим жиром и благоухающая так, что все коты окрестностей заинтересованно замяукали, принюхиваясь. Она сохранила лишь одно заветное и пока еще читабельное предложение: «Указ его Величества, Императора Эзры...». Я держала двумя пальцами мокрую и жирную бумажку, часть которой объявила о своей автономии в момент изъятия, шлепнувшись на пол.

- Считаю до трех, - послышался зловещий голос из зеркала. Я бежала в комнату, неся свой клад и брезгливо отворачиваясь. Так! Нужно как-то ее высушить! Я скребла со стены алебастр, посыпая жирные пятна, потом сбегала за пузырьками. В одном из них было какое-то подобие клея, а в другом розовая вода. Ничего! Сейчас будет как новенький!