Объект расследования – влиятельный персонаж, который при небольшом желании способен раздавить меня как муху. И год назад главред забраковала статью, сославшись на то, что изложенные в ней факты, пусть и являются достаточно интересными, но, во-первых, в определенной степени известны сведущей общественности, а, во-вторых, если мы не хотим попасть под жернова его мести, статья должна не просто запятнать репутацию, а полностью уничтожить и повлечь за собой расследование его деятельности.

У Кузнецовой, должно быть, появился новый источник, потому что она дала мне указания, каким образом можно получить недостающие сведения о противозаконной деятельности. В то же время я чувствовала, что от меня скрывают важную составляющую этого дела, но просить Кузнецову выложить карты на стол было совершенно бесполезным занятием.

Когда я поделилась этой новостью с Маришкой, она не на шутку испугалась.

– Комар, ты сумасшедшая, но глубина твоего сумасшествия поражает меня каждый раз! – активно жестикулируя, возмущалась подруга. – Так нельзя, хватит бросаться на амбразуру! То, что ты творишь, никаких денег не стоит!

Я размышляла над своим поведением, пытаясь понять, что же со мной не так, почему я так люблю ходить по острию ножа. Все эти годы я искала замену тому адреналину, который давала мне спортивная гимнастика, и журналистские расследования на грани фола привнесли в мою жизнь тот самый опасный элемент, по которому я так скучала.

Но рисковать жизнью по-настоящему мне вовсе не хотелось. Особенно сейчас, когда в ней вновь появился Самгин. Призрачная надежда вдруг разгорелась на тлеющих углях, превращаясь в костер, хотя я была уверена, что потушила её в тот день, когда Клим избил Макса. Правда, не знаю даже, на что я надеялась. Что он меня простит и бросит свою невесту? Это желание было по-детски наивным. Но я мечтала о нем, грезила им.

Достала из тайника воспоминания десятилетней давности, которые запрятала когда-то глубоко-глубоко, не позволяя им всплывать наружу, потому что они причиняли мне непереносимую боль от потери любимого. Теперь же я смаковала их, перебирая, как драгоценные камни, самые яркие моменты, смешивая их с нашими новыми столкновениями. Каждое его прикосновение, каждый взгляд поднимали затаенные в сердце чувства и согревали тело. С ним мой мир вновь окрасился яркими красками, а тяжелый узел, сжимавший мою грудь, начал потихоньку развязываться.

Неожиданно раздался звонок из крупного спортивного журнала, основную аудиторию которого составляли мужчины, и предложили сделать обо мне статью. Кажется, в конце тоннеля забрезжил свет.

Я так и не дала ни одного интервью с момента завершения спортивной карьеры, поэтому за возможность получить ответы на свои вопросы журнал был готов заплатить мне очень красивую и круглую сумму. Мы заранее согласовали все темы, на часть из которых было мной сразу наложено вето. Судьбу других вопросов, на которые я не была уверена, что хочу отвечать, попросили решить уже в процессе.

Недовольство вызывало только требование глянца поместить на обложку фотографию провокационного характера для привлечения внимания к тому, что на их обложке впервые появится женщина. Я сразу отказалась обнажаться перед камерой, и тогда было предложено использовать мокрую майку, но в итоге это смотрелось еще более развратно. Мне уже даже захотелось отказаться, когда на глаза попалась статья об успешной невесте Самгина, и что-то темное и колючее поднялось во мне и подтолкнуло согласиться на фотосессию. Что и говорить, поскольку я думала о Климе, снимки получились с огоньком, а я предавалась злорадным фантазиям о том, как он будет любоваться мною на этой обложке.