Она бесстрастно наблюдает за приглашенными на вечеринку и направляет объектив фотокамеры, когда ей хочется запечатлеть какой-то момент. Щелкает людей и, наконец, наводит камеру на меня и замирает. Чувствую, как пульс подскочил до ста шестидесяти ударов в минуту, как бьется в артериях кровь. Алена медленно убирает фотоаппарат и переводит взгляд с меня на мою спутницу.

Внутри будто дамбу прорвало с замурованной радостью, потому что я, наконец, замечаю, что небезразличен ей. Вижу это в мгновенно загоревшемся яростью взгляде, который опустился на мою руку, покоящуюся на бедре невесты. Она направляет в нашу сторону объектив, и это замечает Диана, начиная ей позировать. Но Алена просто рассматривает нас через объектив камеры, не нажимая на кнопку, и, в конце концов, опускает аппарат. Смотрю ей в глаза, читая в них боль и испытывая от этого непередаваемый восторг, удовольствие – такое сладкое, насыщенное и живое, словно в вену впрыснули наркотик, который тут же дошел до головного мозга, возбуждая нужные нейроны.

Мои чувства к ней противоречат здравому смыслу, собственным клятвам и обещаниям, гордости, в конце концов. Десять лет прошло, должен был давно её позабыть, вытравить из себя все эмоции еще в тот день, когда стал свидетелем предательства, растоптать, посыпать землей и вколоть крест на этом месте. Но нет же, смотрю на нее, понимая, что ничего не похоронено, все здесь – на поверхности.

8. Глава 8

Алена

Клим сделал все, чтобы воплотить в жизнь сказанное. Несмотря на то, что я выросла с бабушкой и мы были довольно стеснены в средствах, привычка откладывать деньги на «черный день» у меня так и не появилась. Да и бабушка, учитывая нестабильную экономику нашей страны, не любила хранить накопления под матрасом, потому что завтра могло так случиться, что на эти деньги можно будет купить только туалетную бумагу. А можно не покупать и использовать их вместо нее.

Кузнецова сказала, что будет подкидывать мне работу, но рекомендовала пока не высовываться, обосновывая это тем, что мой стиль изложения можно легко вычислить. Я так не считала, не сомневаясь, что смогу мимикрировать под манеру письма других журналистов и менять свой стиль, что делала неоднократно, подрабатывая на фрилансе.

Кинула по всем социальным сетям, где была зарегистрирована, сообщение о том, что ищу работу, и ответы от знакомых не заставили себя ждать. Я не относилась к тем людям, которые гнушаются браться за какое-то дело, считая его ниже своего достоинства. А на голодный желудок о достоинстве и не вспоминается, особенно, когда из-за его наличия рискуешь остаться без крыши над головой.

Пришло входящее сообщение от старого знакомого, который работал моделью, а в нехлебные периоды подрабатывал официантом. Он поинтересовался, не соглашусь ли я провести репортажную фотосъемку на светском рауте.

«Ваня, у меня так мало денег, что я готова танцевать стриптиз», – набрала ему в мессенджере, вспоминая недавний опыт. Там, конечно, стриптиз танцевать не пришлось, но то, что я творила с Климом, было за гранью дозволенного.

«С удовольствием бы на это посмотрел», – пришел тут же ответ с кучей веселых смайликов.

«Ну, конечно, кто бы сомневался», – улыбнулась я, читая. Следом пришло сообщение с адресом, по которому мне нужно явиться с фотоаппаратом, и описание дресс-кода обслуживающего персонала, к которому я в этот день буду причислена.

Ваня знал, что фотосъемка была моим хобби, которое неплохо у меня получалось. Я умела видеть красоту людей и ловить её в моменте, но до сих пор денег мне этот процесс не приносил. Отказываться от не самой пыльной работы было бы в моем положении крайне глупо.