Чего именно, интересно знать?

Днем охотились и разыгрывали охоты, поминали предков, рассказывали про их геройства и свершения. У каждого клана были свои легенды, и к уже знакомым, слышанным с детства преданиям Дуротан добавил изрядно новых, удивительных и зажигающих кровь.

Здорово было! Так что же эти взрослые обсуждают у костров, пока дети подремывают в палатках, набив животы хорошей едой, когда трубки выкурены и всевозможные настойки выпиты?

Все, дальше терпеть невозможно! Осторожно приподнялся, прислушиваясь: все ли спят? Выждал невыносимо долгую минуту, встал и пошел к выходу.

Медленно пошел, осторожно – детвора валялась тут и там, не ровен час, наступишь, разбудишь.

Сердце колотится бешено от возбуждения, а силуэты едва различимы в сумраке! Дуротан очень плавно, осторожно опускал длинные ступни, умещал, будто цапля на вязком берегу.

Пробирался целую вечность. Встал, стараясь совладать с дыханием, протянул руку – и коснулся чьего-то гладкокожего тела! Отдернул, выдохнул испуганно, зашипев:

– Ты что… что здесь делаешь?

– А ты что? – ответил вопросом незнакомец.

Дуротан усмехнулся – что за глупости оба несут!

– То же, что и ты, – сказал Дуротан тихо – вокруг ведь спали. – Ну и как теперь: делать будем, что собрались, или болтать попусту?

По силуэту ясно: встретился орк одного с Дуротаном возраста. Запах и голос чужие – точно, не из клана Северного Волка. Какая дерзость: не только нарушить запрет, уйдя из палатки-спальни без разрешения, но и сообщником обзавестись из чужого клана! Незнакомец заколебался – должно быть, про то же самое думал. Наконец решился.

– Хорошо. Лучше делать.

Дуротан зашарил снова в темноте, нащупал полог, ухватил. Оба разом откинули – и шагнули в морозную ночь. Дуротан обернулся. Спутник оказался крепче и выше – да, неприятный сюрприз. Дуротан-то был самым высоким и крепким из сверстников в своем клане и не привык смотреть снизу вверх. Соратник по баловству тоже осмотрел Дуротана – и, видимо, остался доволен.

Сразу говорить не рискнули. Дуротан указал молча на большое дерево рядом с палаткой, и оба направились туда.

Безумие! Сейчас кто-нибудь из взрослых повернет голову, а луна сияет так ярко, свет отражается от снега – чуть не светлее, чем днем. А посреди снежного простора – дерзкий мальчишка, открытый всем взглядам… Как хрустит под ногами снег! Огры, и те ревут тише.

Наконец добрались до дерева, спрятались. Дуротан выдохнул шумно – всю дорогу ведь не смел дышать. Второй орк ухмыльнулся.

– Я – Оргрим, потомок Телкара по прозвищу Молот Рока, из клана Черной Горы! – прошептал юнец гордо.

Ого! Хоть род Молота Рока и не из вождей, но знаменитый и уважаемый.

– Я – Дуротан, сын Гарада, из клана Северного Волка, – ответил Дуротан. – И как тебе, Оргрим, узнать, что сидишь рядом с наследником вождя?

Тот кивнул одобрительно.

Посидели молча, наслаждаясь собственной дерзостью. Но Дуротан почувствовал, как холод и сырость заползают под толстый плащ из шкур, и встал. Указал молча на костры – Оргрим кивнул снова. Выглянули из-за дерева, прислушались – вот, сейчас услышат вожделенные тайны взрослых! Сквозь мерную барабанную дробь и треск огромного костра наконец различили голоса.

– Всю эту зиму шаман одной лишь лихорадкой и занимался, – говорил Дуротанов отец, Гарад.

Протянул руку, потрепал по загривку огромного белого волка, дремавшего у костра. Северный волк тихонько заурчал от удовольствия.

– Только один малый вылечится – тут же второй свалится, – добавил он.

– И я уж весны заждался, – сказал другой орк, вставая и бросая полено в костер. – И зверям нелегко пришлось. Когда готовились к празднику, копытней тяжко было отыскать.