На постели зашевелился Ерохин. Рядом с кроватью стоял табурет, на нем почти пустая бутылка водки, пачка сигарет и спички. Видимо, начальник клуба еще не раз прикладывался к пойлу, перед тем как отрубиться. Но спал капитан, надо признать, чутко. Не открывая глаз, спросил:

– Спецы?

– Ты еще кого-то приглашал?

– Ага! Королеву Марго! На пару палок! Дверь закрыли?

– Как?

– Каком! Штырь на место определите, и все дела. Остальное, как и говорил. Звук лучше не включайте, один хрен там одни стоны. Меня не тревожить! Я в отключке.

И, отвернувшись, засопел, но тихо, чтобы не было слышно в коридоре. Сказывалась привычка.

Листошин закрыл дверь, Калинин занялся видаком. Ничего сложного в его включении не было. Вставил кассету, одну из двух, лежавших на магнитофоне, в паз, включил телевизор и нажал на клавишу. Тут же на экране высветилась парочка молодых людей. Одетых, мирно о чем-то разговаривающих. Калинин включил режим «паузы», спросил у Листошина:

– Ну что, Лист, «стол» накроем перед просмотром?

– Давай! Ты занимайся тем, что мы принесли, а я обследую холодильник.

Спустя минуту на фанерной доске, лежащей на двух табуретах, появились фляжка со спиртом, чайник с водой для запития, алюминиевые кружки, две открытые банки сардин, тарелка с кусками тушенки, мелко нарезанный кусок сервелата, хлеб и две пачки «Северных» со спичками.

Листошин взял фляжку, посмотрел на друга:

– По скольку лить?

– Грамм по сто!

Старший лейтенант точно отмерил указанную дозу. Чокнулись. Выдохнув воздух, выпили спирт, тут же запив его водой. Как по команде закурили. Листошин кивнул на телевизор:

– Врубай порнуху, Саня! Посмотрим, что такое необыкновенное вызвало восторг у Ерохи.

Александр убрал «паузу».

И вновь на экране две фигуры молодых людей. Мужчины в строгом костюме и женщины в черном платье.

Листошин показал пальцем на экран:

– У них не жарко!

– Понятно! Снимали же не в Афгане. Но молчи, кури, жуй консервы и смотри.

К парочке откуда-то сбоку вышел негр.

И вновь Листошин воскликнул:

– Во как! Этот тут на какой черт нужен?

– Лист?!

– Молчу, молчу!

Негр что-то сказал и начал раздеваться. Парочка наблюдала за ним. Когда тот снял плавки, обнажив член, Листошин не удержался:

– Ни хрена себе, фасцинус!

Александр не понял:

– Чего?

– Член, говорю, у этого ниггера, как ствол станкового гранатомета!

– Да, елда солидная, но ты сказал что-то другое!

Семен, не отрываясь от телевизора, коротко объяснил:

– Фасцинус – это член, греки называли его фаллосом, римляне пенисом и фасцинусом!

Александр удивился:

– Откуда такие познания?

– В книге какой-то прочитал. Но не мешай, смотри кино!

А на экране разделся и тот, кто ранее сидел с дамой. И у него мужское достоинство достигало сантиметров двадцать в длину, не меньше.

Листошин воскликнул:

– Так они что, решили ее вдвоем пихнуть?

– Наверное!

– Порвут же!

– Посмотрим!

Девица также сбросила с себя платье, встала на колени. Мужики подошли к ней.

Дальше смотрели молча. И только когда троица на экране устроилась на диване, Листошин не выдержал:

– Во дают, черти! А баба-то? Ты смотри, ее пялят такими трубами, а ей хоть бы хрен. Нет, Саня, вырубай шарманку, иначе я прямо сейчас угоню БРДМ и рвану в госпиталь.

Калинин выключил видеомагнитофон и телевизор.

Семен разлил спирт по кружкам. Выпили.

– Да, – проговорил Листошин, – дела. Меня баба удивляет. С виду такая миниатюрная, симпатичная, в платье даже скромная, а что вытворяет? И, главное, как легко принимает этих длиннохоботовых. Простому мужику, с нормальным членом, с такой ловить нечего! Фу, бля, противно! Но заводит! Базара нет.