– Что было дальше?

– Нам не поверили. Сказали, что аппарат несовершенен. И никто не может дать абсолютной гарантии. А все улики были против Вано Тевзадзе. И следователь пришел к выводу, что материалы проверки на «детекторе» он не будет подшивать в дело. Точнее говоря, следователь им просто не поверил.

– А ты поверил?

– Я абсолютно убежден, что он не убивал. Но не могу доказать, что там произошло и куда мог исчезнуть убийца. Окно выходило во двор, и если бы убийца захотел выпрыгнуть в окно, он бы упал прямо на старушку, которая стояла у дома. Но окна были закрыты.

– Проталин был сильным человеком? Сколько ему было лет?

– Сорок два. Он был выше среднего роста, занимался борьбой – самбо, дзюдо. Кажется, был мастером спорта по самбо. Одним словом, человек спортивный, сильный.

– А Тевзадзе?

– Он среднего роста, полноватый. Был полноватый, сейчас сильно похудел. Никогда не занимался спортом.

– И я должен поверить, что этот несчастный грузин, который всегда сидел на хозяйственных преступлениях, сумел отнять оружие у полковника милиции, мастера спорта по самбо, и даже застрелить его?

– Так я об этом и говорю, – кивнул Славин, – вы бы видели этого Тевзадзе. Я тоже все время спрашиваю следователя: как мог мой подзащитный отобрать оружие у такого физически сильного человека, как Проталин? Это же невозможно.

– Что говорит следователь?

– У него своя версия случившегося. Он считает, что Проталин пришел на конспиративную квартиру и положил пистолет на столик. Когда Тевзадзе вошел в квартиру, он схватил оружие и дважды выстрелил в полковника. Первая пуля попала в стену, вторая в грудь полковника. Может, даже наоборот. Дело в том, что вторая пуля попала в стену над дверным косяком. Опять получается неувязка. Если предположить, что Тевзадзе каким-то образом завладел оружием, то тогда получается, что он сначала выстрелил в полковника, а потом, обернувшись, стрельнул в дверь, находившуюся у него за спиной. Глупо. Неправдоподобно. Но следователь говорит, что, возможно, полковник боролся после первого выстрела и умер не сразу. Поэтому второй выстрел пришелся в стену над дверью.

– Все это слишком натянуто, – задумался Дронго, – все эти «возможные версии» не дают истинной картины происшедшего. А Тевзадзе не слышал выстрелов? Не видел никого, кто бы пытался выбежать из квартиры?

– Выстрелы он слышал, поэтому и вбежал в квартиру, как он говорит. Но никого не видел. В комнате был беспорядок, полковник лежал на полу, рядом валялся его пистолет.

– Какой беспорядок?

– Повсюду были разбросанные книги, рядом находился опрокинутый стул.

– Зачем он дотронулся до этого пистолета?

– Говорит, что испугался. Хотел защитить себя и Проталина. Но полковник был уже мертв. Тогда он выбросил пистолет.

– На одежде подозреваемого нашли кровь жертвы?

– Да, – вздохнул Славин, – нашли. Боюсь, что все факты против него. И все-таки я уверен, что он не убивал. И Мусин тоже уверен, но ему в руководстве областного ФСБ посоветовали не заниматься глупостями. Я его понимаю, он офицер, обязан подчиняться. А я процессуально независимая фигура и могу позволить себе привлекать к делу любого эксперта, даже такого известного человека, как вы.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я могу поехать с тобой в Новгород? – мрачно осведомился Дронго.

– Я думал, что вам будет интересно… – лукаво заметил Славин.

– Понятно. Ты нарочно заявился ко мне домой, чтобы рассказать об этой математической задаче с одним неизвестным. Если Вано Тевзадзе не убийца, то куда мог исчезнуть убийца? Через окно он сбежать не мог, спрятаться в квартире, насколько я понял, он тоже не мог. Выходит, что сотрудники милиции плохо искали в других квартирах. Возможно, убийца спрятался именно там.