– Ха! Письмо к пожилой женщине, которая держит лавку канцелярских товаров; и в нем говорилось о том, чтобы она откладывала в сторонку мои газеты, пока я не вернусь.

– Вам нет нужды объясняться: это меня вовсе не касается. – Однако мисс Эльфрида была явно рада, выслушивая его объяснения, как бы там ни было. – И вы не приедете снова, чтобы повидать моего отца? – настойчиво спросила она.

– Я бы очень хотел… это значит повидать вновь и вас, но…

– Откроете вы мне, наконец, что это за тайна такая, что вы от меня скрываете? – дерзко прервала она его.

– Нет, не теперь.

Она не могла не задать следующий вопрос, как бы некрасиво это ни прозвучало.

– Скажите мне вот что, – потребовала она, и ее губы задрожали. – Какое-то ваше свидание с леди из усадьбы Энделстоу является препятствием, чтоб… чтоб проявлять внимание ко мне?

Он немного помолчал.

– Ни в малейшей степени, – сказал он многозначительно и взглянул ей прямо в глаза с уверенностью, которую могут даровать лишь честность да красота, присущие молодости.

Объяснение так и не последовало, но мрак, поселившийся было в ее сердце, рассеялся. Она не могла не поверить такому высказыванию. Какова бы ни была тайна той игры теней, что она наблюдала за опущенными жалюзи, это не была тайна закулисной страсти.

Она обошла дом кругом и вошла в него через оранжерею. Стефан тоже прошел кругом и направился к парадному входу. Мистер Суонкорт стоял на пороге, обутый в домашние туфли.

Уорм возился с хомутом в упряжи и бормотал о том, как трещит его бедная голова, и все было готово для отъезда Стефана.

– Вы назвали август месяцем для вашего визита к нам. В августе я вас и жду; это в том случае, если вы сколько-нибудь цените общество закостенелого тори, – сказал ему мистер Суонкорт.

Мистер Смит нерешительно пробормотал несколько слов о том, как желал бы он повидать их снова.

– Вы сказали, что приедете, и вы должны сдержать слово, – настойчиво сказала Эльфрида, выйдя из двери и стоя за спиной своего отца.

Какова бы ни была причина, что до сей поры удерживала молодого человека от повторного визита в эти края, она была более над ним не властна. Он пообещал, тепло распростился с ними и сел в экипаж, запряженный пони, который стал медленно взбираться вверх по склону холма и вскоре исчез из виду.

– Никогда еще в моей жизни я не был к кому-нибудь так привязан сердцем, как к этому юноше, – никогда! Я не могу этого постичь… я никак не могу этого постичь, – бодро сказал себе под нос мистер Суонкорт и вошел в дом.

Прости же навсегда, мой друг[39].

Стефан Смит вновь посетил приход Энделстоу, как и обещал. У него нашлась подходящая причина для повторного визита в качестве художника, хотя, казалось бы, можно было вовсе не измышлять причин. Тридцать шесть старых скамей тонкой работы XV столетия быстро разрушались, находясь в приделе церкви; и было попросту необходимо сделать зарисовки их изъеденных червями контуров, прежде чем трухлявое дерево окончательно рассыплется в прах и его невозможно будет узнать в суматохе так называемой реставрации.

Он вступил в пасторский дом на закате, и мир вновь озарился светом для двух светлокудрых головок. Тем не менее Эльфрида почувствовала мимолетный укол разочарования, когда открыла случайно, что он не сию минуту сломя голову примчался из Лондона, а приехал в здешние края еще прошлым вечером. Ее удивление шло рука об руку с радостью, несмотря на то что она помнила, как несколько туристов из Лондона расположились на ночлег прямо на морском пляже и что Стефан вполне мог последовать их примеру.