– В общем, после этого они обратились к нам. И мы приехали проводить расследование, – подытожил Игорь.

– А вы уже ночевали… вам снились сны? К вам тоже являлась та самая женщина? – я поверил, но не до конца, хотелось услышать ответ непосредственно от профессора.

– Не совсем, – уклончиво ответил Михаил Александрович, теребя толстые звенья цепи. – Есть некоторые предметы, оберегающие нас… мы предпочитаем с ними не расставаться.

В начале двенадцатого мы поднялись на второй этаж, где, по словам «экспертов», каждую ночь повалялся призрак. Остановившись в прямоугольнике из контура проводов, я, затаив дыхание, смотрел по сторонам, ожидая и боясь увидеть женщину в черном платье.

– И что будет, когда появится призрак? У вас есть, чем его прогнать? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

– У нас есть, чем его отпугнуть, – снова уклончиво ответил профессор. – Мы не охотники за привидениями, – улыбнулся он, – у нас нет подобного оборудования.

– Мы изучаем паранормальные феномены, применяя научный подход, – кивая на оборудование, пояснил Игорь. – Призраки никогда не появляются просто так. Должен быть предмет, некий артефакт, который подпитывает их энергией.

– Или некая аномалия в самой земле, которая истончает границы между нашими измерениями…, – профессор собрался привести аргумент, но раздался щелчок и свет в доме отключился.

Я, как ребенок, испугавшийся темноты, едва не вскрикнул и не подпрыгнул на месте. В полной темноте, которая внезапно поглотила нас, мигали светодиоды видеокамер, закрепленных на стенах. Под ногами – как обещал Антон – тускло поблескивала светоотражающая полоса мела.

– А защитный контур? – спохватился я, вспоминая провода, которые могли оказаться обесточенными.

– Не волнуйтесь, Сергей Петрович, мы используем аккумуляторы, подающие постоянное напряжение.

– Постоянный ток, – поправил Игорь. В тусклом освещении было видно, что у него изо рта вырываются тусклые лоскуты пара. – Постоянный ток никогда не меняет своего направления. Лучшей защиты на данный момент не существует, и я сомневаюсь, что ее можно придумать.

Позади послышалось быстрое движение, и впервые за вечер я услышал тихий голос Максима, – нужно проверить подвал! Я почти уверен, что сущность появляется внизу, и перемещается вверх по лестнице.

В ответ послышались пререкания и споры, пока их не прекратил властный голос профессора, – хорошо, но не ходи один! Пусть кто-нибудь из ребят тебя проводит!

Костя намеревался пойти вместе с ним, но, повинуясь импульсу, я оттолкнул Костю, – я схожу, – на бегу крикнул я, и заспешил за Максимом вниз по лестнице.

Ближе к середине нас окружила полная темнота, и я достал карманный фонарик. Яркий луч сета на мгновение ослепил глаза, отчего рука машинально ухватилась за перила. Максим, очевидно, ориентировался в темноте – пока мои зрачки привыкали к свету, худощавая фигура скрылась из виду.

Парень ожидал меня внизу, там, где начиналась другая лестница. Некрашеные ступени уходили в пустоту, густая тьма поглощала тонкий луч карманного фонарика. Мы стояли лицом – лицу, глаза Максима встретились с моими. – Я знаю, зачем вы здесь, – коротко сказал он, – и я бы предпочел, чтобы вы за мной не спускались!

Не дожидаясь ответа, он зашагал вниз, а я… оказался в безвыходной ситуации. Сказать, что было страшно – ничего не сказать, но кем бы я выглядел, если бы не заставил себя спуститься? И вот, на негнущихся ногах, я отправился догонять Максима.

В подвале оказалось заметно холодней – восемь ступеней вниз, и я как будто оказался на Северном Полюсе. Мороз пощипывал волосы в носу, а яркий луч выхватывал фрагменты стен, покрытые инеем. Максим стоял в двух шагах впереди меня, проследив за его взглядом, у меня от страха перехватило дыхание.