Эвелин так просто смирилась или ее что-то выгнало отсюда?  

Но совсем скоро мне стало не до чего. Силы оставили окончательно, и я начала засыпать. Присела на пол, обняла ноги и уткнулась головой в колени.  

- Иду к тебе, любимый, все будет хорошо. Ты меня согреешь. Все будет как прежде, - шептала, успокаивая себя.  

Как же это страшно оказывается, не чувствовать рук и ног, пусть даже и чужих.  

Уже сквозь сон послышалось, что дверь камеры отъезжает, и меня действительно подхватывают сильные, горячие руки любимого. А мои так замерзли, что я даже не могу его обнять и сказать как я рада, что все, наконец, закончилось, и мы снова вместе. Даже губы замерзли настолько, что не могли улыбаться. Но это не мешало мне быть по-настоящему счастливой.  

А где-то очень-очень далеко дракон ругался со своей мамашей.  

- Великая! Как вы могли! Она же едва жива! - рычал Мирнар, еле сдерживая ярость. 

- Она нарушила закон! - бойко возражала женщина.  

- Какой?!  

- Она обращалась к Первородному! Истратила все его силы! Наверняка, пыталась помочь своему.... Я за тебя испугалась, сынок!  

- Артефакт  разредил я, - нехотя признался Мирнар. 

- Зачем? Что еще стряслось? - женщина явно испугалась новости.  

- Позже поговорим, Великая. Выйди!  

- Сынок, ты уверен, что стоит? Еще ведь не поздно...  

- Выйди! - рявкнул Мирнар, заставив меня вздрогнуть.  

Только тут я поняла, что это не сон и не душой я за этим всем наблюдаю...  

От разочарования горестно всхлипнула.  

- Рома. Ромочка!  

- Чиишш! Все будет хорошо. Все прошло! Сейчас согреешься,  - шептал ласково.  

Так хотелось верить, что Рома.  

Через пару мгновений ко мне прижалось горячее мужское тело.   

Сильные руки крепко прижимали к себе, гладили по позвоночнику, разгоняя по всему телу живительные волны тепла. Очень скоро я начала отогреваться и меня затрясло словно в лихорадке.   

Инстинктивно я старалась прижаться к мужчине как можно ближе, чтобы отогреться побыстрее. И он совсем не был против. Тут же почувствовала его горячие, мягкие губы на своих. Мужчина слегка захватил и прикусил мои губы и тут же отстранился, но лишь для того, чтобы лечь чуть выше и снова поцеловать  

Поцелуй был тягучий и сладкий, словно августовский мед. А потом еще один и еще один, сладкие, жадные, горячие, расслабляющие, желанные.  

Я таяла помимо своей воли и разума, ведь так соскучилась по тяжести мужского тела, по углубленному дыханию в шею, по сжиманию до боли нежной, разгоряченной кожи, по мурашкам бегущим от возбуждения по позвоночнику, но все же, нашла в себе силы открыть глаза, упереться руками в грудь разгоряченного мужчины и попросить, игнорируя его хищный блеск  в глазах:  

- Отпусти меня домой. Пока там не настало утро, и мое тело не похоронили, пожалуйста.  

— Это невозможно, - спокойно, но раздосадовано, явно от того, что прервали утеху, ответил мужчина, - как у вас говорят - технически.  

- Ты был в моем мире? - невольно встрепенулась. 

- Я много, где был и жил, в свое время.  

- В этой жизни?  

- Не только.  

Тихий шёпот мужчины дурманил, словно домашнее вино, сбивал с мыслей.  

Подлый дракон не прекращал ласкать мое разгоряченное тело. Причем весьма умело.  Заставил меня выгнуться и застонать.   

Сволочь!   

Закусила губы, да поздно, на губах дракона уже сияла самодовольная улыбка.  

- И ты туда сейчас совсем не хочешь, если честно. Разве нет? - прошептал в ушко, вызывая мурашки вдоль позвоночника.  

- Я тебя не люблю. Я тебя не знаю, - прошептала в отчаянье.  

- Но уже хочешь, для начала, этого достаточно.