Беда в том, что весов у нас не было и по поводу массы всего груза, который привез Эйрил, пришлось попросту довериться ему. Триста – так триста. От объема зерна, как я представлял себе процесс высадки, зависит и площадь будущего поля.

Зерно мы прямо в мешках сгрузили на траву. Подошел Отшельник, заинтересовавшийся новой деятельностью в Рассвете.

– Пшеница? Рожь? – спросил он меня, когда Эйрил укатил с серебряным в кармане.

– Я не смотрел, – севшим голосом ответил я, а строители посмеялись:

– Лишь бы не камни!

При всех я развязал несколько мешков, сунув внутрь руку по локоть. Нет, зерно. Без камней.

– Рожь, – оценил Отшельник. – Пойдет. И немало ее. Еще будет?

– Будет, – уверенно ответил я. – Только сколько же из этого всего потом будет хлеба?

– Поживем – увидим, – пожал тот плечами. – А сейчас надо сажать.

– Сажать не пересажать… – протянули строители, посмотрев на заросшее травой поле. – Тут ведь еще косить. И пахать.

– У нас же есть плуг? – спросил Отшельник. – Если не знаете – пройдитесь по Рассвету и спросите. Лучше найти два или три, хотя удивлюсь, если найдется хотя бы один.

Скептицизм старика был понятен – инструмента в Рассвете хоть и было достаточно, но полноценной упряжи с плугом мне на глаза до сих пор не попадалось.

– А мы с тобой пока границы очертим.

И вдвоем мы определили четырехугольник, который, помимо ограждения веревкой, дополнили еще и скошенной по периметру травой – косу нам принесли, как только увидели, что наконец-то появляется полноценное поле для посадки.

– За день-то не успеете, – посетовала женщина, которая поделилась с нами инструментом. – Вам бы помощников!

А помощников нам набирать – равносильно уничтожению любого другого дела. Камни добываются, лес рубится, чистится, пилится. Рассвет строится – до сих пор доделывают рабочий квартал, склад уже почти готов, застилают скаты крыш в жилых домах.

Кто не занят в этом – пасут скот, возят товары между точками производства и Рассветом. Брать в целом некого.

Забрать из любой сферы хотя бы пару человек – и все процессы встанут. Причем встанут намертво.

У меня на каменоломне шестеро должны работать. К примеру. Из них один возит, один – разгружает, четверо добывают.

Уполовинить производство? Камни активно идут в фундаменты домов. А впереди еще рывок до морозов, чтобы все легло, как надо.

С лесопилки? Я ведь не знаю, сколько работников у меня там… надо исправиться.

– Да за плугом ходить – много сил не надо. Лошади же есть, – продолжала неугомонная дама. – Да хоть сына моего возьмите, он сейчас же с лошадью и придет.

– Давайте, – опередил меня Отшельник, а потом, когда женщина спешно ушла, сказал: – Я решил, что ты можешь отказаться, поэтому позволил себе ответить вместо тебя.

– А я и не против был, чтобы хоть кто-то поработал, – шепнул я в ответ, глядя вслед уходящей женщине. – Хоть даже и ее сын. Но мне кажется, что на наше поле… одного человека маловато будет.

– На самом деле уложиться в день – надо человека четыре, – Отшельник присел на травяную кучу. – Знаешь же, как это все делается?

– Не-а.

– Чего же ты знаешь, Бавлер? – хитро прищурился старик. – Я в правители пойду, пусть меня научат?

– Я б… хм… куда-то там пошел, пусть меня научат, – я запнулся, но повторил строчку, которая у меня долго крутилась в голове. – Ведь это же что-то известное, да?

– Не знаю, поговорка такая. Давнишняя. Про неучей.

Мне отчего-то показалось, что все далеко не так просто.

– Мы ведь до сих пор не разобрались, откуда я.

– А ты хочешь? – с грустью спросил Отшельник. – Мне кажется, тебе сейчас новая жизнь нравится. Или ты уже запутался в ней?