А тут в Тифлис прибыл генерал-фельдмаршал Дибич. Начальник Главного штаба озвучил персам требование Петербурга: заключение мира возможно при двух исполненных Ираном условиях – передать России ханства Эриванское и Нахичеванское и непременно выплатить контрибуцию.
8 марта посол Мамед-Али-мирза покинул Тифлис, а 28 марта генерал-фельдмаршал Дибич подписал приказ об отрешении от должности командующего Отдельным Кавказским корпусом и главноуправляющего Грузией генерала Ермолова. Указ императора Николая I о присвоении Паскевичу чина генерала от инфантерии и о назначении командующим Отдельным Кавказским корпусом был дан еще 22 августа. И вот наконец высочайшая воля явлена. Одновременно с Ермоловым был уволен с должности начальника штаба корпуса генерал-лейтенант Вельяминов Алексей Александрович. Его брат Иван Александрович – заместитель управляющего гражданской частью Грузии, тоже генерал-лейтенант; должность сохранил, однако, всего на несколько месяцев. В 1827 году он был назначен генерал-губернатором Западной Сибири (Иван Александрович, кстати, сделал первый перевод на русский язык «Отелло» Шекспира).
Полковник Николай Муравьев остался заместителем начальника штаба, но влиятельные люди в Петербурге обещали ему должность начальника штаба.
22 апреля, в пятницу, Николай Николаевич венчался с Софьей Федоровной Ахвердовой.
На свадебный ужин в доме Ахвердовых Грибоедов явился, по своему обыкновению, без приглашения. Был и генерал Ермолов. Затеяли игру в вист. Играли до часу ночи. Скучно расставался с Грузией ее недавний хозяин.
Грибоедов остался служить. Служил, чтобы кормиться, завести семью, но окружение генерала Ермолова считало автора «Горя от ума» предавшим Ермолова ради выгоды. Служить Паскевичу, близкому родственнику, выгодно.
Занимался Александр Сергеевич вопросом тонким: приведение к покорности князьков горных племен. Паскевич уже в конце июля просил министра Нессельроде наградить Грибоедова очередным чином коллежского советника. И 6 декабря 1827 года надворный советник высочайшим указом удостоился очередного повышения в Табели о рангах.
Война с Персией
Жизнь истории – от события до события, жизнь нас, грешных, – от человека до человека.
В это же самое время Грибоедов принял у себя Льва Пушкина – юнкера Нижегородского полка, но принял весьма холодно, ибо тот забыл привезти «Бориса Годунова».
В апреле Паскевич направил письмо министру иностранных дел Нессельроде с просьбой оставить при нем надворного советника Грибоедова, чтобы тот занимался дипломатическими делами с Турцией, с Персией и с горскими народами. Не забыл помянуть и о жаловании, которое обеспечило бы дипломата «насчет издержек при военных обстоятельствах».
Уже через две недели граф Нессельроде представил императору доклад, в котором поддерживал просьбу Паскевича, и Николай I начертал на этом докладе резолюцию: «Быть по сему».
Отныне жалованье Грибоедова составляло 600 червонцев в год.
Война сильного со слабым – это походы, осады, победоносные сражения.
В одном из писем к Фаддею Венедиктовичу Булгарину Грибоедов просил:
«Сармат мой любезный! Помнишь ли ты меня? А коли помнишь, присылай мне свою Пчелу даром, потому что у меня нет ни копейки. Часто, милый мой, вспоминаю о Невке, на берегу которой мы с тобою дружно и мирно поживали, хотя недолго. Здесь твои листки так ценятся, что их в клочья рвут, и до меня не доходит ни строчки, хотя я член того клуба, который всякие газеты выписывает… Не искажай слишком персидских имен, и наших здешних, как Шаликов в московских газетах пишет: Шаманда вместо Шамшадиль.