После Бережка мы наткнулись на остатки лагеря Миолина. Несколько солдат бродили среди палаток, да и простых людей я там тоже обнаружил. Они, как будто все время жили здесь, готовили еду, жгли костры, общались. Некоторые поприветствовали меня, не выказав ни агрессии, ни дружелюбия. Я поразился их равнодушию, но оставаться здесь – их выбор. И не мне их судить, как и всех, кто решил не перебираться в Рассвет.

Правда, я обратил внимание, что с северо-востока они наколотили досок в щиты и попытались собрать забор, который худо-бедно, но мог бы защитить от животных или атаки бандитов. Учитывая, что здесь еще ходили солдаты с мечами и копьями, обороняться было несложно.

И хорошо, что во мне не видели врага. Как и в Ничках. Но, проехав через местный рынок, я услышал от его смотрителя презрительное «Захватчик». Я остановил лошадь, повернулся, но мужчина за единственной стойкой на рынке просто смотрел на меня и хитро улыбался:

– Я не имею к тебе никаких претензий, но наши связи с Пакшеном обрываются. Торговли становится меньше. Что прикажешь мне делать?

– Бережок. Поляны, – предложил я. – Торгуй с нами.

– У вас денег столько нет, сколько есть у Пакшена, – последовал ответ. – Но я подумаю. Правда, в таверне еще много людей. Может, не все потеряно, – тяжко проговорил он. – Не люблю перемен! И как ты уговорил Арина переметнуться…

Никто из местных больше с нами в разговор не вступал. Людей на дорогах тоже было немного. А уж восточнее Ничков – тем более.

– И почему мы не выбрали переправу, – проворчал Левероп. – У меня уже зад болит.

– Потому что мне надо знать, что происходит на наших рубежах. Насколько они готовы. Все ли в порядке.

Меня на самом деле все устраивало, кроме того, что начинало темнеть, а мы все еще не добрались даже до форта Анарея. Велика земля Рассвета, хотелось думать мне, но обустроить все это вдруг показалось невозможным.

Форт показался вскоре после того, как Нички скрылись за холмом. Их следовало бы лучше защитить, как Кирот делал, сделал я пометку у себя в голове. И помахал людям в форте, чтобы затем направиться к нему.

Из ворот вышли двое:

– Правитель Бавлер? – присмотревшись, спросил один из них. – У нас все в порядке. С чем пожаловали?

– Вот ради этого и прибыл, – чувствуя себя не правителем, а контролером, ответил я. – Сколько будет отсюда до Крали?

– Километров пять, – ответил солдат. – Анарей с нами держит связь, каждые два-три дня присылая весточку.

– Я к нему, – сообщил я. – Если не вернемся через те же два-три дня – сообщите в Рассвет. И готовьтесь к худшему. Где искать Анарея?

– В Западных Холмах. Последнее его сообщение пришло именно оттуда. Но, может, вы останетесь здесь? Переправляться через реку в сумерках опасно. Краля – бурная. Утонуть там… Не думаю, что оно того стоит.

– Капитан же переправу оставил, – перебил солдата сопровождавший его. – Из бревен, что забрал с собой.

– Мы не утонем, – пообещал я.

Солнце еще висело над горизонтом, когда мы оставили позади форт капитана Анарея. Так далеко на восток я еще не забирался. К тому же в компании всего лишь одного охранника.

Хотя нет! Оружие мы выкопали километром восточнее – на закате я заметил холмы, на которых мы искали камень. Давно меня тут не было.

Но ничего не изменилось. Здесь не бродили дикие звери, не было оленей, да и волки не водились. Вот, что надо было называть Пустошами, а не земли южнее Нируды.

Местность не располагала к разговорам. Чувствовалось, что здесь не так давно проходили сражения. Просто пахло смертью – или же молчание природы действовало так гнетуще на меня.