Я выровняла дыхание и постаралась слиться с окружающей действительностью. Полностью скрыть свое присутствие не получится, но здесь это и не нужно. Не кладбище с нежитью, а просто люди. Дети с магией низких рангов.

У меня получилось. Через час после ужина Шон и его друзья спустились в темный холл и вышли. Я выскользнула следом за ними. За день я научилась худо-бедно видеть магические ауры с помощью магии Шияссы. И все равно едва не потеряла след, когда ребята резко свернули с оживленных улиц в какой-то мрачный парк. Сливаться с деревьями было еще проще: эльфийская сущность помогала. Наконец я нагнала парней, укрылась за деревом и замерла.

Ждать пришлось недолго. Почти сразу же на тропинку вышел человек в плаще. Он откинул капюшон, и над головой всей компании вспыхнул слабый магический светлячок. Незнакомец был еще не стар, я бы дала ему лет сорок – сорок пять. Густые черные кудри собраны в хвост на затылке, прямо надо лбом белела широкая седая прядь, а квадратный подбородок и нахмуренные брови придавали его лицу совсем не добрый вид.

– Барон Фиррем, – процедил сквозь зубы Шон.

Тот холодно улыбнулся и ответил:

– Как хорошо, что вы нашли время на эту встречу, юный Гемхен. Это очень дальновидно с вашей стороны – не заставлять меня бежать к руководству академии и предавать наше маленькое дело огласке.

– У нас с вами нет никаких дел, – отрезал Шон. – Что вам нужно от меня?

– У вас хватает наглости спрашивать меня об этом? – возмутился Фиррем, и между его пальцами мелькнул беловатый всполох магии. – Где браслет?

На лице Шона появилось изумление, а затем ярость. Юноша сжал кулаки и сказал:

– Вы сами забрали его у матери!

– Не морочь мне голову, мальчишка! Твоя мать отказалась отдать его мне.

– Но его не было при ней с того момента, как вы последний раз посетили наш дом.

Барон недоверчиво посмотрел на юношу. Несколько мгновений на поляне царило молчание, а затем он проговорил:

– Не пытайся лгать, мальчик. Я не вынес ничего из твоего дома в тот вечер.

– Зато сейчас, наверное, уже вынесли все, – с горечью сказал Шон. – Простучите все половицы, вдруг моя мать спрятала браслет от вас.

– Уже, – мрачно ответил Фиррем. – В доме браслета нет. Неделя, мальчик. Я даю тебе неделю. Верни браслет моему роду, и я обещаю, что оставлю в покое тебя и твою безумную сестричку.

С этими словами барон развернулся и ушел. Ястер сунул руки в карманы и спросил:

– Думаешь, он врет?

– Не знаю, – покачал головой Шон. – Я был уверен, что Фиррем забрал браслет. Может быть, он говорит правду. А возможно, кто-то увел трофей у него, и теперь барон прощупывает: не вышел ли воришка на нас.

– А если выйдет? – негромко спросил Винсент.

– Не знаю, – с досадой произнес брат. – Денег, чтобы выкупить его, у нас все равно нет.

Ястер бросил многозначительный взгляд на своего светловолосого товарища и сказал:

– У нас – нет. Но у чьего-то отца…

Винсент натянул рукава, скрывая белые концы бинтов на запястьях, и спокойно ответил:

– Сомневаюсь, что своими деньгами он поделится со мной.

Шон махнул рукой и решил:

– Пора возвращаться в академию. Ворота скоро закроют. Не хочется получить выговор в первый же день учебы. Обсудим все в комнате.

Начал накрапывать дождик, и мне стоило большого труда не упустить из вида товарищей на обратном пути. На окраине города пришлось задержаться, чтобы на открытом месте меня не заметили юноши. А когда я подошла к воротам, то увидела, что они закрыты.

Я опоздала. Над головой громыхнуло, и ливень усиливался. Ночь обещала быть мокрой и тоскливой. Я сцепила руки на груди и побрела вдоль стены в надежде найти укрытие или чудо, которое поможет мне попасть в замок.