- У меня к тебе выгодное предложение, - подбирается губернатор, и на месте вежливого прохвоста появляется делец. Жёсткий, жадный, расчётливый.

- Перешли всё Элеоноре, я рассмотрю и сообщу о встрече, - небрежно отмахиваюсь, ставя точку в обсуждении. Я пришёл сюда торговать рожей, а не вязнуть в деловых вопросах.

- Она как раз здесь, с твоим партнёром, - в глазах появляется похотливый огонёк. – Красивая женщина. И где ты их берёшь?

Он переводит взгляд в сторону и потирает ладони. Прослеживаю направление и натыкаюсь на помощницу, щебечущую в окружении мужчин. На ней открытое красное платье, подчёркивающее черноту волос и глаз, глубокий разрез, открывающий нескромно бедро, высокие шпильки, демонстрирующие длинные ноги. Она излучает животный секс, приманивающий всех половозрелых самцов. Уверен, выбор цвета неслучайный. Ни для кого не секрет, что я помешан на красном, но Элеонора явно перегибает палку.

Она замечает мой взгляд, ведёт плечом, что-то говорит окружающим мужчинам и идёт в нашу сторону. Походка королевы, благосклонно одаривающей мимолётным вниманием своих слуг.

- Дамир, Вероника, не ожидала увидеть вас в полном составе, - урчит, как кошка. – Как Глеб? Маленькая Кира? Когда позовёте на смотрины?

- Дети в порядке, спасибо, - блистает вежливостью жена. – Кирочка готова будет к гостям через год, так что милости просим.

Эля морщит нос и переводит тему на фуршет, нахваливая креветки в соусе васаби и тарталетки со сливочным сыром и красной рыбой, внезапно перескакивает на погоду, следом на дела в компании и моё редкое появление там.

- Пока ты здесь тратишь время, все креветки съедят, - обрываю неуместную речь.

- Вы правы, Дамир Авазович, - делает верные выводы Элеонора и теряется в толпе.

Придётся объяснять ей правила игры, а если не поймёт – напрячь Гарыча. Охотницы мне рядом не нужны, достаточно было Виктории. Столько дел она наворотила, что, конечно, не оправдывает меня. До сих пор смотрю на спину Ники и перед глазами стоит тот день.

- Мы можем уйти, - шепчу жене, провожающей мою помощницу недобрым взглядом. – Больше здесь делать нечего.

Ника кивает, благодарно прижимаясь, и я спешу увести её с праздника лжи и подхалимства. Нечего пачкать мою семью этой грязью. На моих руках много крови, но столько, сколько её здесь, мои руки не видели. Респектабельность, костюмы, галстуки. Такие же респектабельные приказали пытать и убить родителей Ники.

- Элеонора, действительно, очень красивая, - задумчиво произносит малышка, глядя в окно автомобиля.

- Да? Не заметил, - небрежно отвечаю и перетаскиваю её к себе на колени. – Для меня существует только одна женщина. Самая красивая, самая сексуальная, самая желанная. А Элеонору я с лёгкостью могу убрать из нашей жизни. Только скажи, и её не будет в городе.

- Не стоит. Она хорошо справляется с работой, - ведёт рукой по щеке, обводит овал лица, задевает большим пальцем губы. – Я доверяю тебе, Мир. Ты не сделаешь мне больно.

- Не сделаю. Клянусь.

5. Глава 5

Он

Я ненавидел его всю жизнь, все долгие годы, что был знаком с ним. Дамир Авазович Захратов, везучий ублюдок, магнит для денег и женщин, сука, которая должна сдохнуть. Откуда такая ненависть? Сам не могу себе объяснить. Это как с устрицами. Вроде они полезные, многие их любят, кто-то постоянно ест, а я терпеть не могу эту склизкую гадость. С Дамиром та же хрень. Я просто его ненавижу.

Столько времени мне приходилось душить это чувство, прятать, прикрывать радушием и привязанностью. Вместе бухать, трахать блядей, восхищаться его успехами, обсуждать совместные дела и выворачиваться наизнанку от ненависти. Сжимать кулаки, сдерживаться, чтобы не придушить, не пустить пулю в лоб, а вместо этого улыбаться, обнимать, хлопать одобрительно по спине.