- Зря… - отозвался я, и с досадой заткнулся. Не стоит дерзить. Я не в том положении.

- Что случилось?

- Неприятность, - признался я.

- Насколько серьёзная?

- Из-за неконтролируемого выплеска силы, дурной погоды и еще, кошмар знает каких, неприятностей сошла лавина. На долину обрушился снегопад, и выехать из академии невозможно.

- Ты издеваешься надо мной? – сурово спросил отец.

- А, похоже? – скрыть язвительность в голосе не вышло. В очередной раз.

- Когда это случилось?

- Ночью.

- Ты должен был выехать вчера! – разозлился отец.

- Но не выехал. Время еще было, а  сегодня с утра не смог!

- Лестат, мне иногда кажется, тебя нам подкинули горные тролли. Ты не мой сын, иначе как объяснить, что все твои действия приводят к проблемам! Ты хоть понимаешь, что натворил?

- Я не виноват. Знаешь ли, я не могу контролировать зимнюю стихию. Я немного по другой части!

- Даже магия у тебя бесполезная, - припечатал он.

- Ну, тут я тоже, прости, не виноват. У Николаса вон вообще магии нет.

- И иногда, мне кажется, к лучшему, - заметил отец, а у меня в душе зашевелились старые обиды. Конечно, есть ужас, летящий на крыльях ночи — Лестат, и отрада родительских глаз – Николас. Время идет, ничего не меняется. Я прямо так и видел у отца на лице вопрос: «И как же ты, скопище всех недостатков родни жены, умудрился родиться первым?»

- Я не могу отсюда выбраться, если ты не поможешь. – Мне с трудом удавалось сохранить иллюзию спокойствия.

- И как тебе помочь? Я тебе уже помог. Лично просил, чтобы у тебя не было проблем с сессией, и ты все сдал к сроку. Я  о дате помолвки сообщил тебе за полгода. Что ты еще от меня хочешь? Скажи, как можно опоздать на  самое важное в твоей жизни мероприятие,  когда ты знаешь о нем уже полгода.

- Вышли дракона, - попросил я, не отвечая на справедливые обвинения. Вряд ли аргумент «ну вот так вышло» папу успокоит.

- Чтобы он замерз в полете и тоже рухнул где-нибудь во дворе академии? – рыкнул родитель, и я заткнулся. - Нет уж. Даже если дракон долетит, то точно не сядет и не заберет тебя. Слишком холодно.

- Милый, что случилось? – За папиной спиной показалось озабоченное лицо мамы. Пришлось пересказывать, что произошло еще раз. И чем дальше, тем больше разговор мне не нравился.

Мама молчала, и почему-то смотрела мне за спину. Это заставляло нервничать. Очень хотелось обернуться, но я старался держать лицо.

- Лейс… а это что? – нервно произнесла она и побледнела. На ее красивом аристократическом лице, на котором не дрогнул ни единый мускул, когда мой младший брат  Николас упал вниз головой с лестницы, и мы думали, что он отдал душу богам, сейчас читался священный ужас. Так много эмоций мне у нее видеть не доводилось. И это пугало, пожалуй, больше чем папин грозный вид. Младший брат императора славился своим дурным нравом, а вот его жена всегда умела держать лицо и оставаться невозмутимой.

- Где? – удивленно отозвался я и завертелся, но сделал еще хуже. Так как отодвинулся в сторону и вещь, оскорбившая маму, стала хорошо видна. И как только я пропустил? Это был женский  бюстик из тонкого кружева цвета шампань, который зацепился за украшение на спинке моего стула. Если бы  кружево было не таким тонким, а цвет  не сливался с золотой отделкой, я бы, конечно, заметил безобразие и убрал. Но так вышло, этим утром мама оказалась внимательнее меня.

- Так, сын! – прогромыхал отец. Не знаю, его больше разозлила сама по себе деталь женского туалета на моем стуле, или то, что первой ее заметила мама. – Это последняя капля!

- В смысле «последняя»? – осторожно уточнил я. Отца я успел изучить хорошо и понимал, когда его терпение на пределе. Сейчас реально шутки закончились. Такой тон ясно говорил, я не обойдусь обычным выговором.