– Вожак был таким давно. Так рассказывают наши предки. До гибели его любимой рабыни. После изменился. И очень много лет у него вообще не было любимой женщины.

Мира изогнула бровь.

– То есть он не спал ни с кем?

– Спал. Вожак брал женщин на ночь. Однако никого не насиловал и не бил. Рабыни были довольны.

– А где они?

– Кто?

– Не тупите. Эти рабыни.

– А – а – а. В гареме. У вожака их тридцать. Все живут в довольстве. И дюжина детей.

– Афигеть. И я по его мечтам сделать меня своей женой, должна терпеть эту кучу баб! Бред!

Служанки пожали плечами.

– Вожак никогда не был женат. Он ещё молод и красив.

– Да ладно красив… – хмыкнула. – Грязное косматое чудовище. И мне показалось, что он мне в отцы годится.

– Ему всего сорок лет. А грязный, потому что пришёл из похода. Посмотрите на него, когда он приведёт себя в порядок.

– Очень надо, – буркнула. – Мне плевать на него.

– Жаль. У нас все благородные дамы мечтают стать его женой.

– Они, наверное, безумны.

– Вожак силён, богат, благороден и очень сексуален.

Мира почувствовала, как былое напряжение спало. Она остановилась на сотой лестнице и рассмеялась.

– Откуда же у служанок такие познания вожака? – пробуравила пытливым взглядом. Девушки зарделись. Она подошла к одной и, схватив за грудки, прошипела: – Говори.

– Мы однажды разделили с ним ложе.

– Что сразу вдвоём?

Те кивнули.

– Да уж. Ладно, идём. Когда уже закончится эта долбанная лестница?

– Мы почти пришли. Гарем находится в верхнем зале под самым куполом замка.

«Жаль, что я не летаю. С такой высоты долго бежать».

Служанки, будто услышали её мысли.

– Отсюда не убежать.

Мира расширила глаза.

– Как только мы войдём на женскую территорию, лестница изменит направление. И с гарема никак нельзя будет спуститься.

– Ого. Хитрый механизм. А как же я спущусь к вожаку, когда понадобится?

– Тогда лестница вернётся и за вами придёт Лаг.

– Ничего себе. Его подручный и баб ему приводит.

Те снова пожали плечами.

– Так было всегда. Лаг его лучший друг и повереный во всём.

Перед ними растворились высокие двухстворчатые двери с коваными узорами редких растений. Девушки вошли и их ноги сразу утонули в ворсистом ковре.

– Какой мягкий… и огромный. – Удивлённо протянула Мира. Поёрзала ступнями в густых ворсинах. Ковёр покрывал весь холл в гарем немалых размеров.

– У вас такого нет? – одна из служанок оглянулась.

Мира отрицательно качнула головой.

– У нас везде гладко-начищенные полы. Ковры очень ценны и один есть в тронной отца.

– Вожак привозит ценные вещи из разных походов.

– Грабит народы. – Буркнула и свела идеально очерченные брови.

– В жизни хардов это норма.

– Плохие нормы. Морды – честный народ. Мы никого не грабим и имеем то, что сами выращиваем или изготавливаем. Ковров у нас нет. А тот один у отца нам подарили много лет назад верды[1].

Служанки побелели.

– Вы дружите с вердами?!

– Не дружим. Однако отец подписал с ними мирный договор. А что вас так напугало? Вполне себе миролюбивый народец, правда, серокожий в силу подземного обитания.

– Что вы? Они – опасные и мерзкие твари. Один раз напали на хардов. Земля разверзлась и вышли верды. Много тогда наших пострадало. Но и этих… воинственные харды неплохо поломали.

Мира пожала плечами.

– Я их видела, когда мне было десять лет. И они были достаточно миролюбивы. Наверное, всё зависит от самого народа и как их встречают.

Девушку перехватили другие служанки – банщицы и впихнули в бани.

А в это время Кавин уже подлетал к замку.

Глаза горели: гневные огни полыхали, как живые, зрачки расширились. Шевелюра трепалась на ветру то вправо, то влево, то падая на высокий лоб, цепляясь за весьма не короткие ресницы: чёрные как адская бездна. Губы шевелились, бубня под аккуратный нос: