Однако любая серьезная перестройка стратегических союзов, если вести речь о чем-то большем, чем просто временная тактическая перегруппировка, должна опираться на довольно объемный и долговечный комплекс совместных целей и единых ценностей. В политике порой не обойтись без логики тактической целесообразности, но, исходя из сиюминутных забот, она плохой советчик в выборе долгосрочных обязательств. Беспринципный оппортунизм может со временем принести не пользу, а вред, ведя к нестабильности и непредсказуемости, которые подорвут основу вынужденного, но прочного признания международным сообществом лидерства Америки. Чтобы ее лидирующая роль считалась легитимной, она должна выражать всеобщие глобальные интересы; чтобы быть эффективной, эта роль должна пользоваться поддержкой союзных стран, население которых разделяет сходные убеждения и социальные ценности.

Поэтому более чем сомнительно, что долгосрочным интересам Америки пойдет на пользу замена давно существующего альянса демократических государств некой новой большой коалицией, сколоченной ради подавления ислама или терроризма. Подобная реорганизация в лучшем случае послужит лекарством кратковременного действия. Новому союзу будет недоставать того стабильного запаса могущества, который требуется для согласованной, широко спланированной деятельности, призванной решать несметное число проблем, стоящих перед пробудившимся к активной политической жизни миром. Например, несмотря на стратегическую желательность и историческую своевременность углубления сотрудничества с Россией (подробнее этот вопрос рассматривается в следующем разделе), у этой страны пока не хватает экономических, финансовых и технологических средств, чтобы противодействовать усиливающимся опасностям широкомасштабных социальных волнений и политических потрясений в зоне новых Общемировых Балкан. То же относится и к Индии. Ни та, ни другая не способны заменить Европу или Японию в качестве партнеров Америки в ее долговременных усилиях по сохранению минимального мирового порядка.

Кроме того, любая такая смена союзников сопряжена с риском скомпрометировать моральную репутацию Америки в мире. Американская гегемония устраивает многих, поскольку в Америке видят подлинно демократическое государство, приверженное укреплению прав человека. Неразборчивость Америки, ее готовность признать своими союзниками репрессивные государства на основании того, что они тоже, по их заверениям, ведут войну с терроризмом, предполагает молчаливое одобрение их своеобразного понимания терроризма, независимо от наличия причинной связи между поддерживаемым этими государствами этническим, религиозным или расовым гнетом и подъемом отвратительного в нравственном отношении терроризма. Наш выбор союзников во времена «холодной войны» порой грешил именно такой неразборчивостью, и этот подход нанес серьезный ущерб нашим моральным позициям в борьбе против коммунизма.

Более того, само заигрывание с идеей подобной переориентации, даже просто из тактических соображений, в расчете сподвигнуть традиционных союзников Америки на более весомые проявления солидарности угрожает превратиться в самоисполняющееся пророчество. Такое поведение может спровоцировать ответное стремление европейцев и японцев ослабить давние связи и заняться изучением иных, еще не вполне ясных альтернатив. Последствия могут вызвать дестабилизацию обстановки в мире и полностью лишить Америку богатых партнеров, помощь которых ей требуется, чтобы справиться со стремительно меняющимися и разноплановыми проблемами Евразийского материка.