– Я-то думал, что они примутся за здания парламента, – тихо сказал Куллис, рассматривая догорающий грузовик на другом конце двора.

– А они не стали этого делать!

И с громким криком он снова ударил по стартеру.

– Ты оказался прав, – вздохнул Куллис с озадаченным видом. – Так на что мы спорили?

– Какая разница? – заорал он, нанося удары ногой куда-то под торпедо.

Двигатель ожил.

Куллис стряхнул хлопья штукатурки с волос. Его товарищ тем временем застегнул на себе шлем и протянул ему другой. Куллис с облегчением взял шлем и начал обмахивать им лицо, поглаживая грудь в районе сердца, – так, словно желал приободрить себя. Потом он оторвал руку от груди, недоуменно созерцая теплую красную жидкость на ладони.

Двигатель заглох. Куллис услышал, как его спутник выругался и снова ударил по стартеру. Двигатель закашлялся и кое-как затарахтел под свист снарядов.

Куллис разглядывал сиденье под собой. Несколько взрывов, поднявших столбы пыли, на сей раз прогремели чуть подальше. Автомобиль сотрясся.

Сиденье под Куллисом было залито красной жидкостью.

– Врача! – закричал он.

– Что?

– Врача! – Голос Куллиса перекрыл звук очередного взрыва; он держал перед собой свою ладонь, всю в красном. – Закалве! Я ранен!

Нормальный глаз Куллиса расширился от страха, рука тряслась. Молодой человек раздраженно стукнул его по руке.

– Это вино, кретин.

Он подался вперед, вытащил бутылку из-под мундира Куллиса и бросил ему на колени. Куллис изумленно уставился на нее.

– Вот как, – сказал он. – Хорошо.

Он заглянул себе под мундир и осторожно извлек оттуда несколько осколков.

– А я-то удивлялся, что он стал так хорошо на мне сидеть, – пробормотал он.

Внезапно двигатель заработал устойчиво и заревел, словно разозлившись на сотрясаемую землю и клубы пыли. От взрывов в саду бурые комья земли и отколотые куски от статуй полетели в стену, ограждавшую двор, а потом градом просыпались вокруг машины.

Молодой человек подергал рычаг коробки передач. Наконец передача включилась и машина рванулась вперед, отчего они с Куллисом чуть не вывалились наружу. Автомобиль выехал со двора на пыльную дорогу. Несколько секунд спустя бóльшая часть зала обвалилась – артиллеристы пристрелялись и положили точно в цель с десяток тяжелых снарядов. Стены обрушились прямо во двор, наполняя его, вместе с прилегающим пространством, кусками дерева, кирпичами и новыми облаками пыли.

Куллис поскреб голову и что-то пробормотал в шлем, куда его только что вырвало.

– Выродки, – сказал он.

– Верно, Куллис.

– Грязные выродки.

– Да, Куллис.

Автомобиль завернул за угол и с ревом понесся в сторону пустыни.