Этот крик до самого конца стоял у него в ушах. До того момента, как чары холодом сковали его тело и время остановилось.

– Между прочим, ты девушке резко не нравишься! – проинформировал с умным видом Карадор.

– С-с-с чего т-ты это взял? – прошипел Фрозинтар.

– А с того, что ко мне она активно прижимается, а на тебя смотрит, как на восставшего из гроба покойника! Кстати, милая, вы мне кого-то сильно напоминаете… Мы с вами нигде раньше не встречались?

Тара побагровела, изо всех сил пихнула болтуна в живот и грудь. Тот ойкнул и скатился с постели.

– Больно же!

– П-понял? – приподнялся Фрозинтар. – Тариель – моя!

И тут же схватился за запястье – молниеносно выхватив из-под подушки стилет, девушка что было сил полоснула его по руке. Нет, наемник не почувствовал боли, это движение было чисто рефлекторным.

– Еще одно слово, – процедила Тара, пятясь и сползая с кровати так, чтобы та оказалась между нею и двумя незнакомцами, – и вы пожалеете, что родились на свет!

– Ша, спокойно! – Карадор выставил ладони. – Не надо шуметь! Мы ненадолго. Нам надо пару часиков где-то перекантоваться, после чего мы отсюда свалим и больше не будем вам мешать, сударыня!.. Но все-таки, где я мог вас видеть?

– Сейчас! – прошипела «охотница», чувствуя, что как никогда близка к истерике. – Вы уйдете сейчас или…

– Или что? Вы позовете стражу? – живо заинтересовался Карадор. – Ой, вот только не надо никого звать! Я, между прочим, официально в бегах. Меня, знаете ли, обвиняют в убийстве! Поэтому мне очень хочется остаться живым и желательно на свободе!

Тара обвела глазами темную комнатку, посреди которой стояла кровать, а вдоль стен выстроились сундуки и лавки. В углу обнаружился связанный по рукам и ногам Гейс. Толстяк не подавал признаков жизни. Путь к окну перекрывал Фрозинтар, в сторону которого девушка просто боялась смотреть, ибо ее буквально до дрожи пугали его вертикальные зрачки, бледная до синевы кожа и странные холодные прикосновения. На пути к дверям маячил этот болтун, и Тара сразу записала его в слабые противники.

Болтун уже открыл рот, чтобы что-то сказать, когда девушка с быстротой молнии метнулась к нему.

Она была уверена в своей скорости, но все-таки, как выяснилось, двигалась недостаточно быстро, ибо эльф поймал ее за локти и слегка встряхнул.

– Вот видишь? – через голову Тары подмигнул он наемнику. – Ты ей не слишком нравишься, а ко мне она просто в объятия сама готова упаа-а-а… Ой!

Размахнуться как следует девушка не могла, но ей удалось чувствительно кольнуть Карадора стилетом.

– Ты чего дерешься? Я ж пошутил! Я всегда шучу. У меня даже прозвище…

Тара взвыла.

– Если, – с трудом выдавила она, – вы сейчас… не уберетесь как можно дальше… то я вас обоих… ы-ы-ы-ы…

– Да-да, – покивал Карадор, силой усаживая ее на постель. – Только вы прикройтесь чем-нибудь, а то, глядя на ваши прелести, мы просто забываем, зачем пришли… Пошли-пошли, – бывший наследник подергал за рукав Фрозинтара, увлекая его за собой в окно. – Да перестань ты на нее пялиться! Вообще, кто она такая, что ты…

– Жена, – выдохнул наемник, не сводя жадных глаз с лица оцепеневшей от этого простого слова девушки.

Это оказалось последней каплей. В глазах у Тары потемнело, и она рухнула на постель…

«Никогда больше не буду пить! – была первая мысль после пробуждения. – Никогда, ни за что, тем более в такой компании!.. Пусть хоть зарежут! Все!»

Пробуждение, надо сказать, вышло не из приятных. А что может быть хуже для страдающего с похмелья, чем то, что он чувствует, что его, вместо того, чтобы оставить в покое и дать спокойно умереть от сушняка и головной боли, куда-то тащат, схватив за руки и за ноги? При этом поминутно переворачивают, подхватывают, подпирая в поясницу коленом, разве что не волокут, как мешок, пытаются катить и при этом комментируют свои действия двухголосым шепотом: