Вскоре я готова. Разглядываю себя в зеркало, очень неплохо. Крупные локоны почти до талии, яркие глаза, мягкий естественный цвет губ.

— Так, теперь платье, — проходим с Юрой в комнату-гардероб, — Белье на тебе какое?

— Черное, — чуть раскрываю шелковый халатик, показывая черное кружево комплекта.

Юру давно уже никто не стесняется. Он подбирает нам все, вплоть до трусов.

— Винное, да, темно-красное, — щелкает он пальцами и перебирает вешалки с прозрачными чехлами, — Вот это.

Подает мне одно из платьев, а я быстро сбрасываю халат, ныряю в прохладный струящийся по телу шелк. Платье насыщенного оттенка красного вина. Одно плечо открытое, без рукавов, длиной в пол с разрезом от середины бедра. На талии расшитый серебряной нитью пояс.

— И это, — подает мне шелковый палантин из переливающегося серебром атласа.

На ноги туфли известного бренда из черной замши тонкие чулки. На руки несколько серебряных браслетов.

— Готова, красотка, — улыбается Юра, разглядывая.

Провожает до ожидающей меня машины, желает удачи, и я отправляюсь на встречу с потенциальным клиентом. На улице еще светло и я еду, посматривая по сторонам, настраиваюсь на встречу. Всегда интересно, кто заказал эскорт. Попадаются разные люди, слишком деловые, замкнутые или наоборот такие, что невозможно вставить ни слова в их речь. Некоторые слишком самоуверенные и ждут чуть ли не обожания от своей спутницы. Бывали конечно и приглашения, провести вечер дальше после того, как закончится время. Отказ все воспринимали по-разному, но без агрессии. Кто-то сразу становился молчаливым, деловым или просто равнодушным.

Подъезжаем к дому потенциального заказчика, и я вглядываюсь в высокие чугунные ворота. Наконец, они открываются и выходит мужчина, чуть прихрамывая идет к машине. Что-то в нем мне кажется смутно знакомым и на душе становится как-то тревожно. Дверь за водителем открывается, и мужчина садится, выпрямляя первым делом ноги. Затем, поворачивается ко мне:

— Ну, здравствуй, Снежана, — глубокий, чувственный голос, чуть хриплый, тихий.

Мужчина смотрит на меня, едва улыбаясь уголками губ. А у меня табуном мурашки по всему телу. Холодные, противные.

— Здравствуй, Денис, — выдыхаю почти омертвевшими губами.

4. Глава 4

В кабинете отец указывает на кожаное кресло, напротив письменного стола из благородного красного дерева. Сажусь, закинув ногу на ногу. Он молча усаживается за стол, внимательно разглядывает меня. Пауза затягивается, пока в кабинет не вплывает с подносом Людочка.

— Я тут закуски вам положила, — улыбается мне, опуская поднос на стол, — Ты голодный с дороги, поди.

Это ее «поди» режет слух, и я морщусь. Нет, ну как отец, мог на такой жениться?

— Уйди, — беззлобно просит Людочку старший Туманов, и та скрывается, прикрыв плотно дверь.

С сомнением смотрю на чашку с кофе и тарелки с нарезками.

— Покрепче что-нибудь? — тянется к шкафу отец.

— Давай, — соглашаюсь и вскоре получаю бокал на три четверти наполненный виски.

— Чем собираешься заниматься? — заходит издалека, словно это я вернулся в Россию, а не он сам меня вызвал.

— Не тяни, я понимаю, что ты не просто так меня вызванивал, — делаю глоток обжигающей жидкости. По груди разливается приятное тепло. И виски тут стал дрянной, как, впрочем, и все в этом доме.

— Я хочу, чтобы ты занялся нашим бизнесом, — смотрит, ждет, что я отвечу.

— Нет, — ответ короткий и ясный.

— Почему? У тебя хорошее образование, это наш семейный бизнес. В субботу я устраиваю прием в честь твоего приезда. Познакомлю тебя с нужными людьми, введу в наш деловой круг. Мне нужна твоя помощь.