— Не поспоришь, — ухмыляется Лихой. — Я спасибо сказать пришёл.

— Говори и уходи, — выдаю на выдохе и иду открыть окно.

Жарко.

За моей спиной шуршание и хруст рвущейся бумаги. Лихой с газетным свёртком пришёл…

— Ну и? — поворачиваюсь к хищнику, чтобы поторопить его с благодарностью и замираю.

Волк стоит, сжимая в крепком кулаке букет роз. Цветы красные, «жирные», с большими шипами. И очень ароматные. Розовый дух быстро расходится по кабинету, даже открытое окно не помеха.

— Не знал, какие ты любишь, — зверь шагает ко мне. — Взял розы. По классике.

— За цветы спасибо, — беру букет из лап оборотня и кошусь на резиновый член.

Он так и лежит на полу в углу рядом с сейфом и мерзонько жужжит — добавляет сцене пикантности. Лихой тоже поглядывает в злосчастный угол с язвительной однобокой улыбкой на красивых губах.

У меня щёки наливаются жаром. Надо срочно выключить орган и убрать его с глаз долой! Пока я со стыда не сгорела…

— Минуту, — заявляю почти уверенным тоном и, оставив розы на подоконнике, иду обезвреживать недоразумение.

Чего мне стоит этот рывок, словами не выразить! Несколько секунд позора, и член затихает. Я прячу его под ворох рваных газет на Светкином столе и поднимаю глаза.

— А вот и ваза нашлась, — хмыкает Лихой и цапает с подоконника пыльную банку.

С букетом и тарой зверь уверенным шагом отправляется к раковине. Поухаживать решил?..

— Стой! — спохватываюсь.

Поздно.

Вода из крана бахает так, что банка вылетает из руки Лихого и, ударившись о железную раковину, разбивается. Осколки, матюки и кровь из крепко сжатого волчьего кулака.

— Дай посмотрю, — мигом оказываюсь рядом со снова раненым оборотнем.

— Х*рня, царапина, — он не даётся.

Алые капельки пачкают кафельный пол, розы под ногами дополняют натюрморт.

— Вчера вечером воду отключали, — объясняю причину происшествия, — вот воздух в трубах и скопился. Этой раковиной сегодня ещё не пользовались, — вздыхаю, глядя на невезучего зверя. — Давай посмотрю.

Волк недовольно кривится, но разжимает кулак. Приличный порез — даже с волчьей регенерацией понадобится пара часов, чтобы затянулся.

— Насмотрелась? — спрашивает тихо.

— Надо перевязать, — закрываю воду и иду к сейфу.

У нас там аптечка хранится. Только ключа на месте, как всегда, нет. Наверное, опять у Светика в кармане халата. Чемоданчик дежурный я оставила дома. Но в сумочке есть чистые носовые платки — подойдут.

Вытряхиваю содержимое сумки на стол, а Лихой тут как тут — уже читает объявление бабы Нюры, которое вместе с другим моим хламом оказалось на столешнице.

— Комнату сдаёшь?

— Нет, не сдаю, — забираю у него листок и сую в сумку. — Не я, — уточняю.

— Телефончиком не поделишься?

— На даче плохо живётся? — фыркаю. — Свежий воздух, лес рядом. Что ещё оборотню надо?

— Сам не знаю, — хитро улыбается волк. — Чего-то мне не хватает.

— Дай лапу, — прошу с издёвкой.

Хищник на серьёзных щах как по команде протягивает руку. Слишком покладистый он для Альфы.

Пятерня Лихого похожа на лопату. Крупные сильные пальцы, грубая кожа. У него по-настоящему мужские руки. Не волчьи. Хотя чего уж там, не так много оборотней я за свою жизнь видела. В теории их природу, повадки и анатомию изучала — интереса ради. А лицом к лицу до Лихого и его «братишки» столкнулась всего раз. И это был печальный опыт.

— Спасибо, — благодарит оборотень, когда я, закончив, отпускаю его руку.

— Должен будешь, — заявляю в шутку.

— Буду, — с серьёзным лицом соглашается волк.

Он собирает розы с пола, кладёт их на подоконник и направляется к двери.

— Подожди! — останавливаю Лихого. — Миша… Он в порядке?