– W С 101 C 00 W 0100010 W.

– А здесь бывает дождь? – спросил Антон как можно безразличней.

Он хотел показать, что полностью овладел ситуацией.

– Быва-ает. Когда здесь сезон штормов, вишь, докуда вода доходит.

Мужик показал куда-то на стул или на деревянные перила, но у Антона не было времени вглядываться в оттенки олифы. Он, правда, успел еще каким-то краешком сознания ухватить, так даже по инерции подумать, что как же – тут не убирают, и все эти стулья и столы болтает волнами в замусоренной заводи веранды?..

– Здесь вообще непонятно, где море, а где дождь, просто везде вода, – как-то очень медленно и с расстановкой произнес мужик, прямо-таки выжигая Антона тяжелым взглядом.

Как зловеще-то. Везде вода. Сколько трупов они засунули в эту воду.

А ничего как бы и не намекало: за верандой лежала, куда ни кинь взгляд, спокойная лазурь, гладкая, как эмаль – вот тарелки, и солнце ласково играло едва заметной рябью на сколах.

– Ты пиво-то допивай, – тоже почти ласково, но безо всякого намека на улыбку обратился второй.

Антон послушно и в ужасе принялся пить. Господи, да что с ним?! Мужики неспешно трепались о каких-то своих почти стариковских делах. Потом:

– Че, допил? Ссать будешь? – Официантке: – Кать, дай мальчику ключик!.. Не будешь? Товар при тебе?.. Тогда поехали.

Паника. Паника. И зачем эти призывы опорожнить мочевой пузырь?.. Уже почувствовал себя телом, они шагали к машине.

Но, может, это всего лишь значит долгую дорогу без остановок. Куда? В горы?!

Возле кипарисов, глянцевых и плотно собранных, будто обвязанных, как новогодние елки, их ждала припыленная «Дэу Нексия».

И прежде чем сесть, Антон все же рыпнулся:

– А куда едем?

– Поехали, я сказал.

Первый мужик сел за руль («Нексия», кстати, была не заперта: здесь все как в большой деревне), второй – рядом с Антоном на заднем сиденье. Антон еще с юмором (и даже в самые опасные минуты…) подумал, что только отсутствие людских ресурсов помешало этим бугаям осуществить стандартную посадку: по человеку слева и справа.

Он еще не мыслил в категориях «как сбежать», но… впрочем, видимо, мыслил.

Сразу набрали солидную скорость, замелькали заборы, увитые декоративным виноградом, беленые домики со слишком толстыми, а оттого как будто кривоватыми стенами; вывалились из поселка – и вот оно, буйство южной природы.

Антон еще подумал, что у «Нексии» слишком шумный мотор (для такой, по здешним меркам, иномарки-иномарки) – не ожидал, не приходилось ездить; в этом натужном гуле – дорога шла в гору – особенно тяжелым казалось всеобщее молчание. Они, наверное, ждут, что Антон начнет расспрашивать, просить, истерить. Он ничего не начнет. Он хладнокровно и высокомерно, как аристократ, будет смотреть и смотреть в окно.

– Ну и как тебе наша Абхазия?

Все-таки не выдержали они.

Какая, однако же, странная интонация. С издевкой, что ли.

Антон как будто даже нехотя оторвался от заоконных далей. Пусть подавятся его выдержкой.

– Ничего, ничего. Сервис хамоватый, а так…

Тоже шпилька.

– А че тогда в своем долбаном Сочи не отдыхаешь? – уже безо всякой ухмылочки спросил конвоир.

– Море грязное.

– Значит, наше тоже решили засрать?

Воздух напитан агрессией, так что сдетонировать могло в любой момент. Может, даже лучше, если это случится раньше.

– Че-то вы на коренных тоже не очень похожи.

– Че-то ты дерзкий.

Спокойно, спокойно. Да, так и надо – вести себя нахально. Антон уселся поудобнее, достал из-под себя пачку «Бонда», слегка придавленную, закурил.

Ему не больно (хоть и попав по пальцам), но обидно выбили сигарету из рук.