Русаков вопросительно глядит на Алана, тот молча кланяется и отворачивается. «Мигрант» открывает папку, листает документы, рвет какую-то официальную бумагу пополам, и я оставляю два автографа – ему и полицаю. Оба лезут в вертолет, подчеркнуто не обращая внимания на дипломатического советника. Они даже пытаются дверцу захлопнуть у него перед носом. Они почему-то не верят в то, что «мишки» хотят нас оккупировать.

И они, конечно, уверены, что мы найдем для Урсулы выход из безвыходного положения. Мы ведь – семья. У нас Дик. У нас десять пьяных адвокатов прямо здесь.

То, что нам может оказаться совершенно не интересна заведомо дохлая медведица, пусть и очень пушистая, никому в голову не приходит.

Если меня сегодня действительно попросят сплавить Урсулу с глаз долой в Латинскую Америку – не удивлюсь. Семья уже сделала для нее все что можно. Дальше помочь нечем. Значит, нет медведя – нет проблемы. Дик принимал такие жесткие решения не раз. Бывали этически неоднозначные ситуации, когда человека жалко, а помочь ему никак, и все вздыхают, и все мнутся – и дед брал на себя ответственность за разрубание узла, и тогда все вздыхали уже с облегчением, я знаю. Почему семьи ценят патриархов: «дедушка старый, ему все равно», он знает, когда прикинуться бессердечным, чтобы молодым не пришлось тащить эту ношу.

Алан достает фляжку и встряхивает ее.

– Дерьмово обстоят дела, вот что я скажу.

– Увы, совсем ничего не осталось?

Алан ухмыляется и прячет фляжку.

– Пойдем, Грег, я налью тебе из багажника, обладающего правом экстерриториальности. Там спрятана настоящая дипломатическая заначка. Ты сможешь придумать шикарный скетч. Мы стоим на русской земле, протягиваем руку через границу – и достаем бутылку прямо из Великобритании. Представь, сколько тут кроется забавных казусов…

– Бенни сделал это, – говорю. – Бенни запузырил такой казус – долго придется расхлебывать.

– Вот пойдем и хлебнем, – говорит Алан.

Хлебнули из багажника – действительно вещь там спрятана у досточтимого сэра, – и Алан спрашивает:

– Как думаешь, Дик догадался, что она сделала? Или решил заморочить Русакову голову?

Пожимаю плечами. Дик такой, он может. И первое, и второе.

– Я просто волнуюсь за Бенни, – объясняет Алан. – Как бы его сегодня не затюкали. А парень совсем один, и ему плохо.

– Там с ним Манга сидит. Она, конечно, не подарок, но с ее чувством справедливости – не даст Бенни в обиду.

– Понимаешь, он в принципе один. Лена и Тор совсем его забросили, а мне как-то неудобно ему навязываться в друзья. Да, он взрослый мужчина, но иногда мы остро нуждаемся в поддержке, а Бенни не умеет ее искать и уж тем более просить. А теперь еще и вся семья против него…

Поднимаю глаза и смотрю на Алана в упор. Был бы трезвым – промолчал бы, но больно странный выдался денек, и я уже навеселе, а к ночи вконец наклюкаюсь. Устал потому что.

– Бенни здорово похож на тебя.

– Спасибо, – говорит Алан и благодарно улыбается. – Но поэтому я лучше других понимаю, как ему непросто. Помню его маленьким – я в детстве был такой же серьезный и замкнутый. У него с возрастом это прошло хотя бы отчасти, а у меня ведь не прошло. Меня только Лена расшевелила. Я здорово ей обязан – и тем, какой я нынче есть, и своей карьерой… кстати, мужем я все равно оказался никудышным и был бы Бену дрянным отцом. Муж, отец, до этого надо дорасти. Я только сейчас дорос. Вижу, ты понял… Скоро начну вас потихоньку знакомить. Она тебе понравится.

– Пусть у тебя все получится. – Я жму ему руку, и становится тепло. – А насчет Бенни… Его сегодня покусают, конечно, но в итоге простят, мне так кажется. Если Бенни поставил все на карту, чтобы спасти какую-то инопланетную медведицу, значит, дело того стоило. Дик с этим разберется. Я в Дика очень верю, он и не такое разгребал. Хотя его поломанные руки-ноги уже из области старческого маразма, но… Урсула появилась очень вовремя: скучающему патриарху будет чем заняться!