И решили удрать из системы, только пришельцы им этого не позволили сделать. Подпространственные двигатели не работали, так же, как и общая связь, корабли просто выталкивало обратно, словно, наверняка у чужих было что-то, что блокировало их работу. На обычных внутрисистемных уйти тоже не удавалось, любой летательный аппарат, который разгонялся свыше определённой скорости, уничтожался небольшими и очень быстрыми эллипсоидами-истребителями захватчика, и к тому времени, когда это наконец-то поняли, девять десятых оставшихся кораблей вывели из строя, многие – вместе с частью экипажа. Но не в труху прямо, обездвижив цель, чужие тут же теряли к ней интерес. До тех пор, пока та не пыталась связаться с кем-то в других системах по общей связи – тогда возвращались, и добивали.

Первое время самые умные пытались отойти на достаточно большое от портала расстояние, и уже там врубить подпространственные движки, только из этого ничего не получалось, а истребители чужих на каждую такую попытку реагировали одинаково. И теперь сотни тысяч, а то и миллионы оставшихся военных, сбившихся в небольшие команды, навроде нашей, пытались как-то выжить, по сути, в капкане врага.

– И что, никто не пытался с ними бороться? – из всех обитателей нашей маленькой колонии нормальное общение получалось только с синт-медиками Тойо и Тойоле.

– Пытались, – Тойоле ковырялась палочкой на дощечке, выбирая самые неаппетитные кусочки. – Только обычный, системный сигнал идёт долго, иногда – неделями, что там творится возле портала, мы узнаем уже тогда, когда очередного смельчака распылили на кварки. Если выполняешь правила, тебя не трогают, поэтому почти все успокоились.

– У чужих три барьера, которые они охраняют, – добавил Тойо. Он попытался выцепить еду с дощечки подруги, получил по рукам, и только что вернулся с добавкой. – Сфера с порталом и звездой, там внутри живых не осталось, все уничтожены, обитаемая планета – вплоть до орбиты в два миллиона километров, и граница системы за поясом астероидов. К порталу нас не пускают, наружу – тоже, на планету можно сесть, а вот взлететь – не дают. Поначалу оттуда шла передача информации, но в последнее время и её заблокировали, что там сейчас твориться, мы тоже не знаем, можем только догадываться. Помимо конфедератов, на обитаемый материк высадились республиканцы, поговаривают, даже имперское крыло на нижней орбите висит, и флот федералов, но по моему мнению – врут. Вообще это подозрительно, что ни имперцы, ни федералы не полезли в эту мясорубку, словно знали. Да, ещё там твои приятели-заключённые, сам знаешь, не самые приятные люди.

– Ты – исключение, – тут же похлопала меня Тойоле по руке, так что я чуть не выронил обратно в плошку кусок грязно-фиолетового студня, пищевые аппараты для обычных людей стояли отдельно, в первый раз я просто не добрался до них. – Даже Йолана с тобой мирится, а она вообще вас, обычных людишек, ненавидит.

– У меня глаз дорогой, – напомнил ей. – Он как треть этой Йоланы стоит. Так что я вам почти родственник. А эта Йолана – у неё есть кто-нибудь? Ну там друг близкий у вас на родине, или как вы их называете – партнёр, да?

– Ты по нашим меркам так себе, – откровенно заявила женщина-синт. – Хотя, сам понимаешь, внешность – дело такое, заплатил сколько надо, и будешь красавчиком. Только она из уасаль, очень богатой семьи, так что столько кру у тебя нет. Даже и не думай.

– Да ладно, помечтать уж нельзя, – под общий хохот сказал я. – Может, у меня намерения серьёзные.

– Так что ты тут сидишь, у тебя вылет через час, как окажетесь вдвоём в кабине штурмовика, так сразу и набросься на неё, – посоветовал Тойо. – Сейчас затишье, работы у нас мало, скука смертная, лишний раз подлечить кого-нибудь – только в удовольствие.