Короче говоря, если бы я оказался между створками, меня бы расплющило. Толщина того, что от меня осталось бы, могла бы измеряться микронами, даже не миллиметрами.

Сейчас эта страшная гильотина не могла закрыться – тварь, застрявшая между створками, все еще жила.

Господи, боже мой, из чего это существо состоит, раз способно выжить под этим…без преувеличения сказать, промышленным прессом?!

Стоило только об этом подумать, как что-то громко хрустнуло. Треск был прямо-таки оглушительный, от него хотелось зажать уши. Но к моему огромному облегчению, я увидел, как «броня» твари ломается, крошится, а двери медленно, но уверенно сближаются.

Монстр неистово дергается, верещит так, что, кажется, еще немного, и из ушей кровь пойдет. Но, поверьте, для меня сейчас это прямо божественная музыка! В этом противостоянии я, естественно, болею за дверь.

Хрустнуло с новой силой, двери вдруг захлопнулись, а отрезанная часть туши монстра с громким шлепком упала на пол.

Вроде сдохла.

Она не двигается, но я вижу, как подрагивает одна из ее жвал. А, нет, вот и лапы начали трястись.

Это агония? Предсмертные или послесмертные судороги?

Тварь резко и очень сильно дернулась, и это совершенно не походит на обычные судороги.

Я так и не успел подняться на ноги, поэтому, все еще сидя на заднице, быстро двигая ногами, отползаю от дохлой твари подальше.

И не напрасно: она, оказывается, еще вовсе даже и не дохлая.

Ее дерганья усиливаются, она словно бы пытается ползти, тонкие лапки скользят по полу, переставляет она их как-то совсем неуверенно, неправильно.

Да ни хрена она не сдохла!!!

Створки дверей от центра до самого низа испачканы мерзкого вида серо-зеленой жидкостью. Рядом на полу валяются «пластины» ее «брони», или, если называть вещи правильно, хитина. От давления дверей он словно бы осыпался с нее, причем не только в том месте, где давила дверь, но вообще по всему телу.

Видимо, этот хитиновый панцирь является чем-то вроде раковины. Он довольно крепкий, но если где-то в одной конкретной точке его «продавить», то он посыплется весь, что, собственно, и произошло.

Твари здорово досталось, вполне возможно, что потеряв половину собственного тела, она скоро истечет кровью (если считать эту мерзкую жижу кровью) и подохнет, но явно это произойдет не прямо сейчас.

В данное время она настойчиво ползет. Нет в ней больше прежней «грации и скорости». Там, в модуле все ее лапы двигались синхронно, она была быстра и проворна, сейчас же лапы двигаются хаотично, даже наступают, цепляются друг за друга.

Ее жвалы не щелкают, они широко распахнуты и неподвижны, фасетчатые глаза все так же устремлены на меня (хотя, хрен пойми вообще, куда они устремлены?) и, кажется, я даже вижу в них собственное отражение.

И куда мне от нее деваться? В охранный модуль? Но это тупик! Мне придется там сидеть, пока тварь не подохнет. А попробуй угадай, когда это произойдет?

Блин! Думать потом будем, а пока…

Автомат с полностью пустым магазином уже давно отброшен, в руке пистолет, который я только что извлек из кобуры.

Собственно, на многое я не надеюсь. Раз уж из винтовки не убил тварь, даже не пробил ее бронь, что я из пистолета сделаю?

Хотя, может, как раз сделаю – ее броня в буквальном смысле «раскушена» дверью.

Фьють! Фьють!

Иглы со свистом вылетают из дула пистолета, устремляются в тварь и, к моей величайшей радости, впиваются в ее тело.

Они уходят глубоко внутрь, погружаясь, будто горячий нож в масло.

Я прямо-таки физически ощущаю это, и испытываю огромную радость, облегчение и…наслаждение.