Запускаю пальцы в волосы, обхватываю и сжимаю голову, упираюсь лбом в холодное зеркало.

Дышу.

И ненакрашенная страшная, и накрашенная…

Перед глазами строчки сообщения на экране телефона мужа:

«Я так больше не могу. Она меня достала. Всё достало». Это Борис пишет какой-то бабе.

Это я его достала. Достала семейная жизнь. Достал наш быт.

А не достало играть в комп дни и ночи напролёт? Бухать до состояния нестояния при каждой подвернувшейся возможности и делать вид, что ищет работу?

Все работы не такие: на одной мало платят, на другой много работать надо, на третьей просрался из-за своей безответственности. И, конечно, он не виноват. Просто вокруг одни дураки.

А еще Борис пишет в сообщениях, что скучает и хочет её снова. Хочет другую.

А еще Борис жалуется, что всем бабам нужны деньги и время. А где их взять –либо одно, либо другое. А я от него не получаю ничего.

Оказывается, кому-то от него обламывается и то, и другое. Я прочитала в сообщениях её благодарности за шикарный букет, и за ресторан. Значит, какие-то деньги он от меня утаивает. И транжирит на сторону.

Меня он никогда никуда не водил… Последние пару лет даже в день рождения не дарит цветы –это же напрасная трата денег из семейного бюджета –блажь и расточительство. На море летом отправил меня со своей сестрой и детьми, а сам не поехал. Впервые. У него якобы появилась подработка, да, и семейный бюджет предложил сэкономить.

Только работа обломилась, ну или по крайней мере денег я не увидела. А видела чек с кредитки из ресторана в машине. Борис сказал –не его. А еще Санёк нашел презик в блестящей обёртке. Думал, конфетка. Борис уверил, что давал машину другу, что к нему ни чек, ни гандон не имеют отношения.

Мы же спим без резинок. Я пью таблетки.

Я же еще и виновата осталась. Бросила в него телефоном, а муж обвинил в том, что я влезла в чужое личное пространство, что меня это не касается.

Я сбежала.

Взяла Сашка и ушла к бабушке. Хочу пожить отдельно. Уже давно.

В ушах застряли обидные слова Бориса:

— Ты сама во всем виновата. У нас секса может целый месяц не быть. А я – мужчина!

А я – женщина! И я тоже хочу близости! Только у нас, девочек, эта близость еще и в голове, а не только между ног. У нас прямая связь: голова-оргазм.

Конечно, может не быть секса, когда он срёт в душу, когда мы ругаемся и скандалим на пустом месте. Когда я прихожу с работы, по дороге забираю Сашка из садика, а он сидит в компе. Сожрал, всё что было в холодильнике, в раковине гора посуды. И, его коронный вопрос: «А что у нас на ужин?».

Это же женское дело –обеспечивать домашний уют: мыть полы, стирать и готовить жрать.

— Ты хотя бы в магазин сходил, раз дома сидишь.

На секунду отрывает глаза от экрана. В них сквозит искреннее удивление:

— Но, ты не сказала, что купить.

Ага, еще денег не оставила.

Я задолбалась. А завтра мне снова вставать в шесть, чтобы не опоздать на работу к восьми.

Как я докатилась до этого?

Я сбежала. Это мой протест. И на душе скребут кошки. Невыносимо хочется, чтобы он пришёл, попросил прощение, сделал так, чтобы я смогла простить и забыть всё, как страшный сон.

Но прошло уже две недели, а от него нет даже маленького сообщения. Из глаз катятся слёзы, а в комнату забегает весёлый Сашка, что-то рассказывает, но замолкает на полуслове, когда видит, что я плачу. Подходит, обнимает за ногу.

— Ты что, мамочка?

Я присаживаюсь, обнимаю сына. Он так похож на мужа. Борис всегда говорит, что без ума любит Сашку. Мне часто кажется, что намного больше, чем меня. Когда мы уходили, Борис грозился, что заберёт сына, если подам на развод.