Я была голодна. Женщина настойчива. Поэтому сговорились мы быстро. Пирожки, сложенные в кулёк, перекочевали в мою корзинку.

Торговка пожелала мне хорошего дня и попыталась скрыться. Я еле успела схватить её за рукав.

– Уважаемая, вы забыли дать мне сдачу.

– А-а, сдачу. Ну конечно, запамятовала. Это всё проклятая жара.

Я проследила, как она отсчитывает купюры меньшего достоинства и монеты, убедилась, что всё правильно, и тоже пожелала ей хорошего дня. После чего отправилась дальше. За спиной услышала, как торговка пробормотала проклятие мне вслед, и покачала головой.

Странная женщина. Это ведь она пыталась обмануть меня и лишить моих же денег, а теперь пылает ненавистью, словно всё было ровно наоборот.

Я пожалела, что решила купить пирожки у неё, а не в знакомой пекарне, но было уже поздно. Торговка растворилась в галдящей толпе. А я была слишком голодна, чтобы медлить. Поэтому развернула кулёк, достала пирожок и вгрызлась в сдобное тесто.

Я съела два или три, прежде чем почувствовала, что голод отступил достаточно. И можно спокойно заняться покупками.

Я старалась не брать много. Ведь неизвестно, когда вернётся отец. И вернётся ли вообще. Разговор с бакалейщиком не шёл у меня из головы.

И всё равно корзина быстро оказалась заполнена. Мясо, крупы, овощи, чуть-чуть фруктов. Полфунта леденцов, очень уж захотелось.

Съев ещё пирожок, я окончательно повеселела и отправилась к стоянке извозчичьих экипажей. Продукты оттягивали руки, которые я меняла чуть ли не каждую минуту. И всё равно еле дотащила.

Я уже видела ближайшего ко мне извозчика, худого и морщинистого. И даже открыла рот, чтобы позвать. Пусть он спустится и поможет дотащить корзину.

Но ничего не успела.

Меня окружили мужчины в чёрной форме королевских гвардейцев. И над ухом прозвучало страшное:

– Именем короля вы арестованы!

Что?

Я испуганно огляделась.

– Как арестована? Почему арестована? – прозвучало, наверное, жалко, но я никак не могла осознать происходящее. И бездумно двинулась в сторону экипажей.

– Вот-вот, ваше благородие! Я же говорила, что она сбежать собирается! Как пить дать собирается! К извозчику побежала. Я сигнал и подала, – раздался за спинами законников знакомый визгливый голос.

И тут же меж ними просунулась тётка, продавшая мне пирожки.

– Я не собиралась бежать. Я хотела доехать до дома, – я чуть приподняла корзину с покупками, которая вдруг стала совершенно неподъёмной и всё-таки выпала из рук.

Тут же по мостовой покатились яблоки, подпрыгивая на камнях.

– Собрать! – велел высокий гвардеец, в котором я признала командира.

Двое подчинённых немедленно бросились собирать фрукты и складывать обратно в корзину. Торговка опередила их, чтобы покидать выпавшие конфеты себе в карман. Остальные продолжали держать меня в оцеплении.

А потом командир тихо бросил подчинённому, стоящему рядом со мной.

– Посообразительнее агента у вас не нашлось? – он кивнул на тётку. – Мы использовали артефакт переноса, чтобы поймать преступницу, которая и так собиралась возвращаться домой.

Подчинённый слегка покраснел, но ничего не ответил. Я слышала, что среди королевских гвардейцев в ходу железная дисциплина. Но это сейчас было неважным. Потому что я услышала другое слово – «преступница», обращённое ко мне.

Неужели отец и полиции не стал платить? И теперь они арестуют меня, как участницу незаконных экспериментов?

Теперь я окончательно убедилась, что он сбежал и бросил меня. Спасал свою шкуру, а дочь оставил на растерзание законникам. Но почему тогда меня арестовывают не обычные стражи порядка, а элитное отделение королевских гвардейцев? Эти занимаются исключительно делами, связанными с безопасностью королевской фамилии и их приближённых.